Незамедлительно Антон отправился в путь. ''Завалишина семнадцать — так недалеко от дома, неужели это подарок судьбы… или проявление божественного вмешательства?'' — думал он про себя, хотя данный факт наводил его и на очень темные мысли, или, скорее даже, чувства. Осознание каждодневной опасности для него и его близких, живущих неподалеку от этого дома в момент, когда Антон был еще жив не давало ему замедлиться ни на секунду. На улице меж тем уже давным-давно во власть вступало утро.
Рабочие с окраин района стягивались на личном и общественном транспорте в сторону промзоны чтобы начать свой очередной тяжелый день. Один лишь Антон шел в противоположную сторону, чем иногда даже привлекал к себе внимание проезжающих мимо него людей, что было в общем-то неудивительно — человек движущийся куда-то рано утром, пешком, в холод, в нестандартном для данного времени суток направлении, да еще и под проливным дождем, так или иначе имеет шансы на привлечение к себе внимания, а если учитывать, что входе вчерашней истории на болотах его штаны и обувь покрылись некой зеленой грязью, проезжающий мимо вполне мог подумать о настоящем восстании живых мертвецов… еще бы, с его то внешностью…
Дом номер семнадцать на улице Завалишина оказался всего в сорока минутах ходьбы. Для Антона это было настоящим откровением. Город N никогда не казался ему особо большим, но только тогда он осознал его всамомделешную крохотность и ничтожность, когда начал передвигаться по нему пешком.
Сам же дом представлял из себя жалкое зрелище. Его крыша вот-вот готовилась обвалиться, а опорные деревянные конструкции прогнили и накренили его влево. Дом был готов сложиться, как карточный домик. Лишь прилегающие к этому двухэтажному многокватирному зданию постройки не давали ему это сделать. Несмотря на всю свою убогость в качестве убежища это место, по мнению Антона, смотрелось идеально — заброшенные постройки всегда привлекали различных молодых маргиналов и людей с острым жилищным вопросом — считай, что еда сама приходит к тебе по вечерам, а тебе лишь остается выйти из подвала и отобедать. Мысли о почти постоянно присутствующей еде в шаговой доступности, которую к тому же, как рассказывал Станислав, нужно делить лишь с одним человеком, заставили его на момент даже усомниться в правильности своего выбора жизненного пути. Много легче было бы просто поддаться своему голоду. На счастье, тут же возникшие в голове образы искалеченных и изуродованных тел, которые отпечатались у него в голове после всех недавних событий быстро вернули его мысли в прежнее русло… В особенности вид тела Дмитрия Валентиновича.