В конце дня Перл отправилась на поле для гольфа встречать отца. На этот раз ей не пришлось отыскивать его — он вместе с другими смотрителями запирал на ночь служебные постройки. Отец обнял ее за плечи, и они вместе двинулись к машине.
На обратном пути долго молчали, потом Перл произнесла:
— Ты подумал о том, что я сказала? — Девушка смотрела на руки отца, которые слегка дрожали. — О том, чтобы уехать с острова?
После вчерашнего утреннего разговора она предполагала, что отец может рявкнуть в ответ, но он только приглушил радио.
— Подумал. Я не знаю. Тебе, наверно, не хочется уезжать. Это ведь и твой дом тоже.
Перл вспомнила о Ризе, о коробках, составленных на заднем сиденье его машины, и тоска снова сжала ей сердце.
— Мне все равно, — тихо проговорила она, и отец не стал задавать вопросов.
Они поужинали. Отец беспокойно елозил кружкой с кофе по подставке, и Перл буквально ощущала его жажду спиртного и усилия воли, необходимые, чтобы даже не взглянуть на холодильник, где ждали несколько бутылок пива. Убирая со стола, Перл отважилась сказать:
— Тебе не обязательно справляться с этим одному.
Отец положил свою ладонь на ее руку.
— Я не один.
— Я поискала в интернете — нашла координаты местного общества анонимных алкоголиков, они собираются каждую неделю. Может, тебе стоит туда сходить?
— Может быть. — Он снова взялся за кружку с кофе, а Перл подошла к раковине. Свет закатного солнца лился в окно и слепил глаза.
Решение встретиться с Ризом далось нелегко. Перл обдумывала его пару часов; на самом деле ей хотелось остаться в своей комнате и упиваться жалостью к себе, но она помнила, что накануне он просил ее не убегать, а она все-таки ушла. Вовсе ни к чему усугублять положение, с нее хватило и прошлого раза, когда они несколько дней не разговаривали.
Еще труднее было оставить дома отца, который сражался с собой, чтобы не уйти в «Таверну», ведь в присутствии дочери он с большей вероятностью воздержится от пагубного шага.
— Я ненадолго, — сказала Перл, но он лишь махнул ей рукой, усевшись смотреть шестичасовые новости с еще одной чашкой кофе.
Перл подъехала к каретному сараю, готовясь увидеть пустое и темное жилище Риза, уже переехавшего в квартиру в центре города. Она вошла, поднялась по лестнице и постучала в дверь — по привычке, а не в ожидании ответа.
Раздались шаги, и на пороге показалась Индиго: босая, в джинсовой юбке и блузке с рисунком в виде турецких «огурцов» и с бретелькой через шею, в ушах массивные серебряные кольца.
Перл не сразу смогла выговорить:
— Можно увидеть Риза? — Спрашивать у соперницы разрешение на это было все равно что глотать битое стекло.