А я не должен ей поддаваться. Потому что, пока я остаюсь для неё чудовищем, монстром, что сломал ее жизнь, она может уйти. Развернуться и бежать на все четыре стороны.
А если она поймёт, что я погряз в ней и готов ради ее счастья на многое… Она ответит взаимностью. Этого допустить нельзя. Нельзя ломать ей жизнь ещё больше.
Я не знаю, что будет завтра. Как разрешится ситуация с Савицким и какую роль во всем этом сыграют другие агенты. Не знаю, как выберусь из этого, ведь теперь я не один.
Но что мне ясно однозначно, что при любом раскладе, как бы ни повернулась судьба, нам не суждено быть вместе.
Я потянулась и впервые за долгое время разнежилась в постели. В теле были странные ощущения, но в целом я понимала, что чувствую себя намного лучше, чем даже вчера с утра.
Осмотрелась. Я ни разу не просыпалась здесь. Да что уж, я ещё никогда не оставалась у него в спальне. И почему внутри порхают бабочки? Чокнутая.
Любая бы настороженно лежала и думала о будущем, я же отпустила его, надеясь, что теперь все изменится. Бывает такое, когда умом ты все понимаешь, но глупое сердце твердит обратное.
Вылезла из-под одеяла. Обнаженная. Моя молочно-белая бледная кожа отразилась в зеркале. Как инопланетянка. Лихорадочный блеск в глазах и румянец.
Искусанные губы, совсем светлые по краям, а в центре словно измазанные помадой. Волосы сильно растрепались. Они золотистым облаком рассыпались по плечам, и я выглядела… Соблазнительно.
Неожиданно поняла это, потому как никогда в жизни себя таковой не считала. А здесь чистейшая и ничем не замутнённая привлекательность. Не худенькой девочки, а молодой женщины.
Осторожно подошла к шкафу и распахнула его. Моей одежды в зоне видимости не было, и я решила одолжить что-то из гардероба Барса. А там… Стройные ряды одинаковых белоснежных рубашек, футболок и тёмных брюк со штанами.
Аккуратное и чистое, словно логово маньяка. Отогнала эту мысль и… Выбрала простую белую рубашку с длинным рукавом. Футболки оказались. Не слишком тонкими.
Надела, застегнула все пуговицы, игриво оставив верхние расстёгнутыми. Закатала рукава, переплела косу и пошла вперёд.
Стало немного не по себе. Что он сделает, когда увидит? От воспоминаний о моем сумасбродном поступке и удовольствии, что мужчина мне подарил, горели щеки.
Приложила холодные руки к лицу, остужая разыгравшееся воображение. Потому что оно, как назло,подкидывало мне новые и новые варианты развития событий.
Лишь бы его проняло. Лишь бы он понял, насколько это важно для меня – остаться самой собой. А может…