Но я – это я. А вот… Стала озираться по сторонам. Там, справа, лежал Эрик. Больше не бледный, тоже под капельницами и с перемотанной ногой. Живой!
Облегчение затопило меня, и я откинулась на подушки. Прикрыла глаза, сдерживая слезы облегчения.
– Любишь его.
Это был не вопрос. Ещё одно утверждение. Что-то типа короткой команды мне, не позволяющийся прикрыться. Будто я голая перед ним. И снова я молчу.
– Злата, верно? Я хочу, чтобы ты понимала. В его жизни как прежде не будет. Твоя судьба мне интересна лишь потому, что интересна ему. Барс для меня не просто тайный агент, что работает на государство. Он единственный человек, которого я могу назвать другом.
Почему-то мне казалось, что этот разговор не должен был состояться. Он давался ему с едва уловимым дискомфортом. Но даже это я понимала словно с его позволения.
Мелькнула мысль, что какое счастье, что у Эрика есть такой человек. Есть тот, кто может спасти жизнь даже тогда, когда спасать там вроде бы уже нечего.
Ещё раз бросила взгляд на мерно вздымающуюся грудь мужчины, что лежал неподалёку. Живой. Остальное сейчас не имеет значения. Я решу потом, что делать со своей жизнью и местом Эрика в ней.
– Кстати, можешь звать меня Ноль. Пока ты не вызываешь опасений, но учти, я не стану с тобой церемониться, и если на одной чаше весов будет твоя жизнь, а на другой его, пристрелю не задумываясь.
Нервно сглотнула. Вот тебе и Ноль. Откровенный, но сомневаюсь, что он вообще часто разговаривал на такие темы. Предупреждает, говорит без прикрас, но…
– Я не боюсь вас. Но за него спасибо.
Посмотрела прямо, кивнув на Эрика. После телефонного этот разговор был вторым. Надеюсь, последним. Не особо приятно слушать про то, какой послушной я должна быть и что моя жизнь теперь висит на волоске. Снова.
– А вот это зря, ангел. Бояться меня – это должно быть на уровне инстинктов. Но мы отклонились от темы. Собирайся. Возьми, что нужно, и мы поедем туда, где Барс сможет прийти в себя. Потом он сам решит, что с тобой делать.
Сжала губы. Почему он говорил про меня, словно я вещь? Должно быть, на автомате. Кажется, для этого жуткого психа не существовало человеческих правил.
Он жил в собственном мире, где сам решал, как должен жить каждый. Посмотрела в сторону Барса. Когда он очнётся, я хочу быть рядом. Тогда придётся поговорить. Я больше не хочу молчать…