— Нет, — категорично отрезал Павел, — пока рано. Я хочу быть уверенным, что она не сбежит от меня, как только получит свободу.
Анастасия закатила глаза, мысленно усмехнувшись. Ему до старости ее удерживать придется, потому что с ним она уже никогда не будет.
— Паша, ты дикарь, — констатировала Павла, — но если ты до сих пор не смог уговорить ее остаться с тобой, то Насти решение уже не изменить насильственным способом. Ты только хуже сделаешь!
— Говорит та, кому принадлежит идея с похищением, — поддел Павел.
Васильева прищурила глаза и сурово сжала губы. Ну, Павла, ну удружила! Никогда бы Настя не подумала, что сумасбродная девчонка додумается до такого. Хотя чего еще ожидать от родной сестры кобелюги Пашки?
— Ты умудрился просрать все адекватные шансы быть с Настей, а теперь я виновата в том, что она тебя не принимает? Не перекладывай с больной головы на здоровую, братец! — возмутилась Артемьева. — Девушка столько лет по тебе сохла, а ты вел себя, как подслеповатый идиот, который дальше своего носа не видел. Ты столько лет ей мозг выносил, что я не удивлена тому, что Настя не кинулась в твои объятия сразу же, как только ты заявил о своей внеземной любви.
Васильева больше не могла выносить, как посторонний человек вслух размышляет о её чувствах к Артемьеву. За долгие годы безответной влюбленности Васильева искренне полагала, что хорошо скрывает своё истинное отношение к другу, но теперь оказалось, что это не так. Неприятное открытие стало очередным болезненным ударом по гордости. Настя решительно толкнула дверь и вошла в комнату.
Паша сидел на старом диванчике, локтями упершись в колени, а лицо спрятав в ладонях. Павла же стояла в другой части комнаты и сверлила его недобрым взглядом. Оба не ожидали ее появления, поэтому почти синхронно вздрогнули от удара двери об стену. Как та не слетела с петель, Настя не знала, но всю свою злость она вложила в этот удар.
— Продолжай, продолжай, — губы Васильевой искривила неприятная улыбка. — Чего замолчала?
Павла вздернула подбородок, явно настроенная защищаться. Артемьева не относилась к тому типу людей, которых было легко смутить.
— Да я уже все сказала, — выдала сообщница преступления и как выяснилось главный организатор расстроенной свадьбы Насти. — Мой брат идиот, но и ты тоже хороша. Столько лет тихо любить и не предпринимать никаких попыток исправить положение, лелея свою гордость. Так что, вы два сапога пара!
Васильеву взбесили слова Павлы. Наверное от того, что в них содержалось зерно истины, с которой трудно было поспорить. Только откровенная агрессия лишь подтвердила бы правдивость слов Павлы, и Настя решила действовать по-другому.