— Насть, ты чего? — растерянный голос Павла окончательно надломил в ней что-то.
Васильева отвернулась от него, отползла на максимально возможное расстояние, после чего позорно расплакалась. Паша пытался обнять и успокоить, но она начала истерично отбиваться и ругаться.
— Уйди, — кричала она. — Оставь меня в покое! Ты добился чего хотел.
После нескольких неудачных попыток успокоить Настю, Артемьев послушался и ушел из комнаты, пообещав утром серьезно поговорить насчет произошедшего, а вот Васильевой совершенно не хотелось разговаривать. И ей уже ничего не хотелось. Тщательно возводимый ей тихий и уютный мирок окончательно рухнул.
Проснувшись утром, Настя поняла, что с новым днем не пришло умиротворение, хотя злость утихла. Осталось лишь внутреннее опустошение, которое окрашивало солнечный августовский день в мрачные тона. Произошедшее ночью не казалось сном и воспринималось также остро. На контрасте полной удовлетворенности тела и ужасающей моральной раздробленности испытываемые чувства стали какими-то приглушенными, лишенными красок жизни. Обычно сдержанная в эмоциональном плане Настя впервые за долгое время не могла взять под контроль собственные переживания и чувствовала себя выжитой как лимон.
Заставить себя встать с кровати Настя смогла лишь после того, как услышала голоса. Кто-то на повышенных тонах разговаривал в соседней комнате, причем вещал в основном женский голос, а Паша лишь изредка вставлял реплики. Неистребляемое любопытство заставило Васильеву подняться на ноги и надеть на себя первые попавшиеся на глаза вещи. Учитывая, что похитили ее в свадебном платье, все эти дни она носила спортивные штаны и футболки Артемьева, которые висели на ней мешком. Понимание того, что она выглядит не самым лучшим образом, также негативно отражалось на настроении Васильевой. Как и любой девушке, ей хотелось выглядеть отлично в любой ситуации, включая похищение со свадьбы.
На носочках Анастасия прокралась и прижалась ухом к дверному полотну.
— Паш, ты должен отпустить Настю. Ее родители сбились с ног, разыскивая дочь. Кстати, они не особо поверили в ее добровольное дезертирство. Как и Тая. Та вообще Дракону грозилась яйца оторвать, если он не расскажет, где ты прячешь Настю. Если бы не семейные связи, то быть твоему лучшему другу кастратом. ПрЫнц вообще сутками не спит, ищет свою потерявшуюся невесту. Он сильно похудел и осунулся. Даже мне его жалко! — Артемьева говорила настолько здравые вещи, чем не мало удивила подслушавшую Васильеву.
Упоминание Толика вызвало в душе Анастасии очередную волну угрызений совести. Анатолий искал ее и беспокоился в то время, пока она ему изменяла. Ну, и как это характеризует ее, как женщину? Толя не заслуживал подобного отношения... Настя мотнула головой, отгоняя неприятные мысли. Время на самоосуждение и раздумья у неё ещё будут.