Неделю назад.
Пять минут — а кажется, битый час! — я пытаюсь поставить свою серебристую «мазду» на параллельной парковке возле нового дома, но терплю сокрушительное фиаско. Ну что же, первый блин комом, значит?
Чтобы ненароком ни в кого не врезаться и не платить потом за ремонт чужих бамперов, я оставляю машину чуть поодаль от общего скопления автомобилей. Утром под стрелкой «дворника» наверняка будет лежать выписка со штрафом, но кого это волнует? Лучше уж штраф заплатить.
Солнце шпарит не по-детски. Питерское лето выдалось на редкость жарким, я бы даже сказала — обжигающим. И ведь это только июнь! Что же будет в июле? Я уже предчувствую расплавленный асфальт, душное метро и толпы потных китайцев под витыми воротами Эрмитажа.
Выхожу из автомобиля. Мой новый дом высится надо мной массивной многоэтажной громадой, которая заслоняет солнце. Но окна моей спальни все равно будут выходить на восток, так что по утрам хрен поспишь. Особенно летом! Ох уж эти белые ночи…
Мой этаж — седьмой. А с балкона шестого этажа на меня пялится через стекла очков молодой и чертовски привлекательный — это видно даже с такого расстояния, — мужчина. Очки — в массивной черной оправе, сам мужчина — в расстегнутой на груди белой рубашке, а в пальцах у него — сигарета. Пепел он стряхивает прямо вниз, на землю. Подозреваю, мужчина стоит и курит на балконе уже давно и видел, как я пыталась загнать свою машинку в прямоугольник асфальта между двумя другими автомобилями. Ну и ладно… Это моя первая машина. И я не претендую на звание водителя года.
Мужчина провожает меня взглядом до тех пор, пока я не скрываюсь под козырьком подъезда.
Купить мне жилье «поближе к работе» было решением родителей. Я упиралась, как могла, но они все равно нашли для меня эту квартирку на Комендантском, совсем рядом с метро, в огромной новостройке, и вручили мне ее торжественно на двадцатипятилетний юбилей. До школы, где я работала, отсюда было две станции метро. Больше не было необходимости колесить по всему городу с пересадками.
— Теперь ты будешь высыпаться, — радостно сказала мама, когда впервые приехала сюда вместе со мной.
— И наконец займешься своей личной жизнью, — добавил отец.
— Это обязательно, пап? — хмыкнула я. — Мне двадцать пять, я только-только устроилась на постоянную работу. Зачем мне личная жизнь? Мне по вечерам тетради проверять надо. Я же учитель младших классов! Знаешь, какая у нас нагрузка?
— Есть нагрузка — нужна и разгрузка, — заметил папа, тут же довольно крякнув от этой неожиданно удачной, на его взгляд, шутки. Я же только закатила глаза. С Кириллом мы расстались всего три месяца назад, и ползти в это болото отношений заново мне пока не хотелось.