— Что это значит?
— Ничего хорошего. Для тебя. Ну и напоминаю: ты моя жена и в ближайшее время в этом плане изменений не будет. А сестру за такие фортели я бы послал навсегда и подальше, — усмехается Гончаров, но ни в глазах, ни в голосе даже и намека нет на радость. — Передай привет от Куваева, чтобы она трубку не бросила.
Костя встает с кровати и начинает расстегивать рубашку.
— Если кто-то постучит в номер, то это доставка еды. Я в душ.
Смотрю в спину Гончарова, который скрывается в ванной комнате, и отвечаю на звонок.
— Это я, — говорю неживым голосом. — Трубку не бросай, я с приветом от Куваева. А еще только что Денис звонил и клялся, что не трогал тебя и пальцем. Объясни, что все это значит? — быстро тараторю, боясь, что Зоя все-таки положит сейчас трубку.
Ума не приложу, что хочу услышать, но последующие слова повергают в сильный шок.
— Маша, прости. Мне деньги были нужны, а Вадим Михайлович пообещал хорошую сумму, если разыграю перед тобой этот спектакль. Можно было бы, конечно, ипотеку погасить, но я уже прилично потратилась на операцию по увеличению груди и сделала первый взнос...
— Что? — Чувствую себя так, словно меня приложили по голове кувалдой, но почему-то болеть начинает совсем в другом месте.
Растираю грудь с левой стороны, однако неприятные ощущения даже не думают проходить. Я плюхаюсь на стул, словно из меня разом выкачали все силы, а вместо костной ткани в ногах образовалось желе.
— Не было между мной и Денисом ничего. Куваев к тебе клинья подбивает, а ты ни в какую. Вот Вадим Михайлович и попросил помочь, а еще показал мне фото Дениса, где он с беременной женщиной в обнимку стоит. Так что я тебе почти не соврала. Ни в какие командировки он не ездит, а баба у него в соседнем городе. С пузом. Вадим Михайлович лишь попросил меня чуть-чуть приврать, чтобы потом он смог тебя утешить.
— А замки в квартире?
— Это я по его просьбе сменила. Чтобы тебе некуда было пойти, а он бы подставил свое крепкое мужское плечо...
Я втягиваю воздух, чтобы переварить услышанное, но тщетно. В голове эта дичь не укладывается.
— То есть ты разрушила мои отношения с другим человеком и получила за это вознаграждение? О чем ты вообще думала, Зой? Ну выставила бы свою девственность на продажу. Хотя о чем это я, ты, наверное, ее уже давно потеряла?
— Я устала жить в нищете и считать копейки, Маша! — повышает голос Зоя. — Заходить в кафе и думать, хватит ли мне сегодня на кофе с чизкейком или опять идти деньги у тебя просить. Устала! — в сердцах кричит сестра. — Да, босс предлагает тебе интим. И что в этом такого? Что случилось бы от одного раза? Все так сейчас живут. Абсолютно все. Тебе двадцать шесть, а ты похожа на синий чулок. Ходишь в зачуханной блузке, через пару лет еще очки на глаза наденешь, потому что не вылазишь из-за компьютера, и всё. Кому ты будешь такая нужна? Да что ты видела дальше нашего города? И Денис тебя не достоин, настругал детей на стороне, вот пусть теперь и воспитывает. Мы не обязаны его содержать.