* * *
Максим, один из двух постоянных охранников Эстета, выполнявший при нем также обязанности секретаря, никогда и ни у кого не спрашивал, может ли он сейчас, сию минуту, бросить все дела, сесть в машину и мчаться по зову Эстета. Максим произносил только одну фразу:
— Хозяин ждет.
Так было и на этот раз. Только фраза эта относилась к Фогелю.
Услышав приглашение, больше похожее на приказ, Фогель вздохнул — придется ехать.
Эстет, как сказал Максим, ждет его на даче. У него была шикарная квартира в центре города, но жить Эстет предпочитал в пригороде, где построил настоящую крепость, обнесенную забором, с пропускным пунктом и охраной.
Эстет не вышел навстречу гостю. В кабинет, под который была оборудована едва ли не самая большая комната в доме, Фогеля провел Максим. Пропустив гостя вперед, он остановился у двери, ожидая, пока хозяин поздоровается и даст ему знак удалиться или принести угощение, в зависимости от того, как он намерен принять посетителя, какой разговор намечает — радушный, приятный, с чаем-кофеем или, напротив, короткий и жесткий.
На этот раз разговор намечался с застольем.
— Как живется-можется? — спросил вместо приветствия Эстет и кивнул Максиму: — Организуй нам небольшое угощение.
— И живется, и можется, — хохотнул в ответ Фогель и заметил, хохоток получился чуть надсаднее, чем ему хотелось бы.
— А торгуется как?
— Да ничего торгуется… — Фогель отвечал односложно, не зная пока, что стоит за вопросами Эстета.
— Водочка фальшивая хорошо идет? — лукаво сощурился Эстет.
— Водочка? — переспросил Фогель, не удивившись тому, что Эстет, как всегда, знает, что творится в городе. — Откуда дровишки?
— Из лесу, вестимо… От меня, голубчик, не скроешься!
«Это уж точно», — неприязненно подумал Фогель, но вслух сказал:
— Если я и скрываюсь, то не от тебя…
— Да ладно! Не пугайся, я у Слона в осведомителях не числюсь. Это ваши проблемы. — Эстет улыбнулся, помолчал и добавил: — Слышал, в твоих ларьках не только жвачкой и поддельной водкой торгуют… Или ошибаюсь?
Ответить Фогель не успел.
Открылась дверь, и Максим вкатил в кабинет столик на колесах, на котором стояла покрытая капельками испарины бутылка водки, большая кабаретница, разделенная надвое, с черной и красной икрой, блюдо с перламутровыми ломтиками семги и осетрины, вазочка с крупными зелеными оливками. Оливки были любимым лакомством хозяина дома.
— Так что скажешь? — повторил вопрос Мельник, когда Максим вышел.
— Ты не поверишь, но я не имею к этому никакого отношения. Подумай сам, разве за каждой писухой покорябанной уследишь? Ларьки у меня круглосуточные, вот и развлекаются девки по ночам с хахалями. Без греха я, без греха.