До церкви было не особенно далеко, и уже от ставок было видно, что большая толпа ждёт начала боя.
Со всех сторон лагеря ехали и шли воины и офицеры союзного войска. Седлецкий пожалел, что он не мог прискакать верхом; его аргамак хромал, а послать к татарину за конём в утро боя он считал недостойным своей чести.
Оба Бельских были уже на месте и с нетерпением поджидали своего поручника. Чешский витязь из Трочнова был уже тут и довольно весело разговаривал со своими поручителями, так же, как и он, избранными из числа «рыцарских гостей», т. е. чешских рыцарей.
Масса наёмных воинов, чехов, моравов, валахов — теснилась позади рыжего рыцаря[112]. Они нарочно пришли сюда, чтобы поддержать «своего», так как знали, что поляки и литовцы горой будут стоять за единоверца и шляхтича.
Антагонизм, таившийся между земским польским войском и наёмным, сильно обострился при дележе добычи, и только благодаря благоразумию начальников, расположивших оба войска отдельными станами, не происходило серьёзных беспорядков.
С противоположной стороны, именно позади двух панов Бельских, толпились представители шляхетства Великой Польши. Почти вся лапотная шляхта, поднявшаяся как один на общее дело борьбы с немцами, была здесь. Шляхтичи шли, чтобы подбодрить словом и сочувствием «своего» родовитого шляхтича, якобы отданного на жертву «дешёвому человеку». Появление Седлецкого, пришедшего как раз вовремя, т. е. до второго трубного сигнала, произвело в их толпе даже некоторое радостное волнение.
Хотя Седлецкий был несколько бледнее обыкновенного, он шёл самоуверенно и гордо, а изысканный костюм ещё более оттенял его красоту.
Он с поклоном подошёл к своим поручителям, и они вместе вышли в огороженный кольями и цепью круг. Приставы уже были там.
Чешский рыцарь и его поручители сделали то же. Следом в арену взошёл капеллан с двумя клириками, поставившими аналой.
Поручители, а вместе с ними и приставы у поля, сделали проверку мечей, но так как у чешского рыцаря была боевая рапира, или двуручник, гораздо длиннейшая обыкновенной меры, а запасных мечей не было, то, как и предполагал Бельский, решено было, что для боя воспользуются рыцарскими мечами, принесёнными пажем Седлецкого.
Рыцарь из Трочнова остался этим крайне недоволен. Он привык действовать в бою своим тяжёлым и длинным мечом и выразил сожаление об этом.
— А пусть ясный пан подойдет ближе, — с улыбкой заметил Яков Бельский, — мечи оба равны. В рядах шляхтичей послышался смех.
— Мне всё равно! — отозвался рыцарь, — Господь Бог за правое дело.
— Отец капеллан, благословите мечи и приведите к присяге судящихся судом Божиим! — обратился снова Бельский к капеллану. Как старшему, ему поручено было всеми поручителями руководить боем!