— Виктор, прекрати! — попросила я, пытаясь убрать его руку. На губах его появилась усмешка. Уже не героя-злодея. Злого гения, которому в конечном итоге предназначено было, вопреки законам жанра, подчинить себе мир. — Мы… мы едем!
— Я в курсе, — ещё на десять километров быстрее.
Медленно он потянул шифон вверх, оголив мою ногу. Как я ни пыталась остановить его, это было бессмысленно. Мельком он посмотрел на меня и всё же одёрнул платье.
— Если я скажу тебе, что нет, это что-то изменит?
Наш разговор напоминал мне уравнение с множеством неизвестных. Вернее, неизвестные были только для меня. Не найдя, что сказать, я промолчала, и на лице его отразилось удовлетворение. Как будто он заранее знал, что произойдёт именно так.
Притихшая, я сидела рядом, греясь в лучах катящегося к горизонту красного солнца. Воздух вокруг казался наэлектризованным, и дело было не во мне. Не во мне и даже не в Вике. В чём-то, неожиданно возникшем между нами. Потому что прикосновения его больше не были обезличенными. Потому что то, как он гладил меня по коленке, совсем не походило на то, что было в мастерской. И надетое на мне платье. Оно не было похоже на те, которые Марчелло представлял на своих показах. Оно отличалось и от тех, что он скрывал за тайной дверью мастерской.
— Это платье ты сшил специально для меня, верно? — когда мы, выехав из города, понеслись вдоль деревьев, я резко убавила громкость. Как и все касающиеся Виктора мысли, эта была похожа на вспышку.
Собираясь в спешке, сразу я не подумала об этом. Выточки, цвет, длина: оно было как будто специально для меня. Оно и было специально для меня!
— Подписывай, — на колени мне полетели листы.
Тормоза взвизгнули так резко, что меня швырнуло вперёд. Если бы не ремень, я бы так и влетела в панель. Взметнувшиеся волосы упали на плечи, сердце ударилось у самого горла.
— Зачем? — совершенно ничего не понимая, я поймала лист, пробежалась взглядом. — Я же уже подписала… — переведя дыхание, посмотрела на Виктора.
Резко он отстегнул свой ремень и выговорил, смотря на меня в упор.
— Я добавил новый пункт, Марин, — дьявольская чернота зрачков и огонь с отблеском серебра.
Меня мгновенно охватило этим пламенем. Руки задрожали, во рту пересохло. Больше слов мне было не нужно. Никаких слов. Раскрыв бардачок, он швырнул ручку так же, как до этого листы. Я вчитывалась в строчки, пытаясь отыскать то, что знала и так. Сумма неустойки, сроки…
Виктор вышел из машины, и почти сразу же дверца отворилась уже с моей стороны.
Строчка… Полностью в его власти. Любое желание…