Этот день стал для Стефано кошмаром. Как будто Господь наказывал его за какие-то деяния. Да что греха таить, он грешил. Все грешат. Но наказания были слишком жестокими. И к тому же, этот ад коснулся Диану, которая тоже страдала.
А с ней случилась истерика, она рукой пыталась не подпустить его к себе. В иной раз герцог оставил бы ее одну, раз она так этого хочет, но сейчас хотелось быть к ней ближе. И он, несмотря на протесты, быстро поднял ее на руки и понес к выходу. Диана попыталась вывернуться, но она была столь громоздких размеров, что это давалось ей плохо, и она успокоилась.
Стефано ногой открыл дверь и тут же крикнул:
— Карло!
Мажордом появился быстро, как будто стоял под дверью:
— Да, Ваша Светлость?
— Пусть Маурицио скачет за доктором Москатти. Срочно!
Сейчас на первом месте стояла не смерть Изабеллы, и не то, что его в ней обвиняют. А главные мысли занимала та, которая была на руках. Стефано занес Диану в покои и уложил на постель. Она повиновалась, молча отвернулась от него, видимо находилась в своих мыслях. Или он ей стал настолько омерзителен? Изабелла даже мертвая встала между ними.
Диана ощутила, как кровать слегка прогнулась и рука мужа коснулась ее плеча. Потом его губы поцеловали ее щеку и тут же прошептали:
— Мне никто не нужен кроме тебя, именно поэтому я поехал на встречу к Изабелле. Мне надо было выявить виновного в твоем похищении и его наказать…
— Наказал?— Резко обернулась к нему Диана,— почему ты скрыл от меня факт вашей встречи? Когда это произошло? Когда я упустила такое?
— Когда я ездил на охоту. Охота стала предлогом,— произнес герцог, все еще касаясь ее плеча,— ты обвиняешь меня в измене? В том, чего не было? У Изабеллы было болезненное желание получить меня, но не потому что она испытывала какие-то чувства ко мне и не ради моих земель. Она любила только себя. Она хотела меня лишь как драгоценность, чтобы украсить себя. Этого союза никогда не было бы! А то, что было в прошлом, стало моей большой ошибкой, но кто не делает их в молодости?
Стефано встал с кровати, оставляя Диану, лежащую на ней, и прошел к очагу:
— Она призналась мне в страшных деяниях против тебя. А кто трогает то, что принадлежит мне, тот обычно получает по заслугам. Но в тот момент я впервые в жизни бездействовал. Я не убивал Изабеллу. Я еще нахожусь в здравом уме, чтобы не навлечь на себя гнев Венеции.
Рукой он упёрся о каменную кладку, стоял спиной к ней, а Диана, слушая его речь, неожиданно для себя залюбовалась этой картиной. Но когда Стефано обернулся, она вздрогнула, понимая, как сильно болит ее сердце при виде него.