— Его Светлость говорит, что сам лично отправится на войну. Ой, не знаю, это так страшно! А вдруг его убьют?
Агнесса застыла, а Диана обернулась к ней:
— Откуда тебе известны планы герцога?
Даже она не знала о них. И вообще, Стефано перестал говорить о своих планах. Или… Она не слышала его? Так ушла в себя, что перестала быть женой и другом.
— Однажды я встретила его в большом зале,— наивно улыбнулась Агнесса,— мы разговорились о многом: о погоде, об охоте, о будущем. И просто о жизни. И он мне сказал, что скоро отправится в Геную.
Диана занервничала: ее муж так просто обсуждал с прислугой погоду и планы, что это вызывало отвратительное чувство какой-то беспомощности. Сколько вообще прошло времени с тех пор, как она родила сына? Диана перестала замечать время. Она не видела перед собой никого и не слышала ничего.
— Сделай мне прическу, сегодня я спущусь к ужину,— гордо произнесла она, хотя понимала, что этот шаг сделать будет сложно.
Агнесса засуетилась, гребешок выпал из ее рук.
— И приготовь мне самое красивое платье.
— Да, Ваша Светлость.
Пока камеристка копошилась с прической, Диана представила картину, как ее муж мило улыбается не ей, а другой. Как мужчины могут быть такими непостоянными со своими женами? Она еще помнила его объятия и просьбы покинуть покои и выйти на улицу. Но Диана игнорировала его просьбы. А они не были приказами, на которые она бы отреагировала сразу, потому что его приказ - закон. Он просил, потому что боялся быть грубым.
— Вы снимете траур, Ваша Светлость?
— Нет, самое красивое платье будет черного цвета.
Агнесса кивнула и принялась за работу.
Стефано уже привык трапезничать в одиночестве. Иногда к нему присоединялись мужчины из города- члены гвельфской партии, с которыми он обсуждал политические вопросы. Но это было редко, чаще с ними он встречался в самом городе. Вопросы торговли тоже были актуальны, как и военные дела. Он прекрасно понимал Диану, ему есть на что отвлечься, а она должна была нянчить их ребенка, но теперь вынуждена сидеть взаперти. И хоть он старался проводить с ней больше времени, но не встречался с ответной реакцией. Чаще уходил к себе в покои, где сон приходил очень быстро. Он спал один, давая Диане время на восстановление.
Этот ужин, как и многие другие, он должен был провести наедине с самим собой, иногда с Карло, который подавал блюда. Но двери открылись и в зал зашла девушка в черном платье в пол, с забранными светлыми волосами в прическу, из которой виднелись черные розы. Она гордо держала осанку, а потом присела в реверансе. Герцогу показалось, что ее чуть качнуло, но она удержалась на ногах.