Спустя несколько дней после того, как начальник штаба армии поставил меня в известность относительно предстоящего наступления, нас обоих вызвал командующий. Захватив карты, необходимые документы, я подошел к блиндажу.
— Волнуетесь? — спросил меня начальник штаба.
— Есть маленько, — признался я. — Все же первый доклад новому командарму.
— Ничего, главное, не растягивайте.
К моему удивлению, у генерала Людникова оказались многие офицеры штаба.
— Сейчас мы заслушаем доклад товарища Волошина, — объявил Людников. — Но перед этим мне хотелось бы сделать одно сообщение. Думаю, радостное для всех.
Командующий шагнул к М. И. Симиновскому и протянул ему… генеральские погоны.
— От души поздравляю с присвоением генеральского звания. И остальным желаю того же!
Когда замолкли приветственные возгласы, генерал Людников повернулся ко мне.
— А теперь ваше слово, товарищ Волошин!
Не буду останавливаться подробно на деталях моего доклада. Были перечислены части и соединения, противостоящие нам, охарактеризованы оборонительные сооружения противника. Иван Ильич Людников слушал меня исключительно внимательно, время от времени задавая дополнительные вопросы.
— Где, по вашему мнению, у гитлеровцев наиболее уязвимый участок?
— Здесь, — дотронулся я до карты указкой.
— Какие основания для таких выводов?
Я пояснил, что анализ разведывательных данных, полученных нами за последнее время, позволил установить, что правый фланг фашистского 53-го армейского корпуса обеспечивается сравнительно слабыми частями многократно битой, но пока еще окончательно не добитой 197-й пехотной дивизии.
— Почему же гитлеровское командование не заменит ее или не примет мер к усилению?
И на этот вопрос у меня был подготовлен обоснованный ответ. Дело в том, что именно тут местность давала обороняющимся важные преимущества. Серьезной преградой являлась глубокая речка Лучеса, обширные торфяные болота затрудняли действия танков, переброску артиллерии. Видимо, фашисты ожидали активных действий с нашей стороны где угодно, только не здесь.
— Значит, говорите, не ждут? А мы возьмем да и ударим!
Я чувствовал, что командующий удовлетворен моим докладом и предварительными выводами. Не скрою, спустя много лет я с удовлетворением прочитал в его воспоминаниях, относящихся к этому периоду, такие строки: «Очень помогли мне на первых порах данные армейской разведки. Все ее звенья действовали непрерывно, и подполковник Волошин располагал всеми необходимыми сведениями о противнике, группировке его сил и средств, системе обороны и характере инженерных сооружений»