Истон прищурился, а Родес фыркнул и сказал:
— Пират Земли? Ты хочешь сделать его символом?
— Нет, не символом, а воином, — я сделала паузу. — Не смотрите на меня так, — сказала я Истону и другим. — У нас кончаются лорды и леди, — с горечью сказала я. — Кристаллов больше нет. Серый может напасть в любой момент, и если придется использовать лидеров, которых подавляли те, кто жаждал власти, так тому и быть.
Я знала, что говорила с теми, кого упрекала, но не переживала. Не сейчас.
— У Слейвика есть власть, народ пойдет за ним. И он защищает тех, кто под его опекой.
Слейвика слушались мужчины и женщины, которые работали в преступном мире, но все еще подчинялись королю или королеве.
— Его заместитель чуть не убил тебя, — сказал Родес.
— Да, и он мертв. Должны быть другие, которые могут нам помочь. Мы уже сказали, что дворы больше не существуют. Королевства не порознь. Давайте найдем тех, кто был подавлен в прошлом. Тех, кто не злые, но у границы хорошего.
— Это может сработать, — глаза Розамонд были стеклянными. Она была посреди видения, и Родес с Эмори сидели по бокам и крепко держали ее. — Если мы соберем лидеров забытых фракций, сможем составить план.
— Хорошо, — сказала я, мои ладони были влажными. — Нам нужны все. Есть и воины в Кредо и Лиге, которые хотят быть на нашей стороне. Они бились не за тех королей, но не хотели становиться истинным злом. Должны быть и те, кто прячется, но может помочь. Те, кого забыли, задавили указами так, что короли и королевы не видели их.
— Наш дядя многим навредил, — сказал Родес.
Я не могла спорить с этим.
— Да. И должны быть другие маги, которые скрылись от него.
Родес кивнул.
— Возможно. Если они есть, мы их найдем.
— Моя мама не разбиралась со Слейвиком, — резко сказал Истон. — Она знала, как и я, что он пригодится.
Я подошла к нему, не переживая, что другие смотрели на меня. Я опустила ладони на его грудь, встала на носочки и поцеловала его подбородок.
— Ты боролся, чтобы спасти народ от Серого, бился с Лором. Мы понимаем это. И Слейвик не самый законопослушный житель.
— Но ты хочешь использовать его в своей войне, — Истон приподнял брови, и я хотела сбить и поцелуем убрать выражение с его лица.
— Не ворчи. И это не только моя война. Серый это начал. Но мы закончим. Но нужны все. Даже те, кто не самый порядочный в плане закона.
— Вряд ли Жрица Духа должна так говорить, — тихо сказал Истон и убрал прядь волос мне за ухо. — Мне нравится.
— Я — первая Жрица Духа, так что я мог создавать свой путь.
Другие вокруг нас бубнили и обсуждали планы. Это было хорошо. Мои слова заставили их задуматься.