Меня передернуло. Точно свихнулся на зарабатывании бабок. Теперь я понял, что чувствовал, когда женился. Ощущение Изумрудного города – все вокруг выглядело таким ярким. Невеста, с невинно хлопающими глазками и моськой под мышкой, казалась воплощением женского очарования. Поначалу умиляло ее сюсюканье, ее ласковое мурлыкание. И только сейчас из меня рвется желание сказать: «Ну, ты совсем мур-мур!». Или это виновата Малинка? Просто перепутала мне все карты? Перевернула жизнь вверх дном?
Как бы то ни было, сидеть и грызть свой хвост, беситься от неизвестности, выше моих сил. К черту соображения «что надо», «что не надо»! Если бы дед не сказал, что там любовью и не пахнет, я б забил на все. Но сейчас эти слова, словно расплавленное железо, текут по венам, обжигают, будоражат, не дают дышать. Поеду к этому уроду и выкуплю у него Малинку. Сниму ей квартиру, устрою на хорошую работу. А муженек сам пусть лечится.
– Ирочка, я уехал. До конца дня. И завтра задержусь. Михаилу Степановичу, если потеряет, скажи, что решил проехаться по торговым точкам в качестве тайного покупателя, – отдал я распоряжение секретарше и почувствовал, наконец, тот драйв, который дает ощущение настоящей жизни. Не азарт от удачно проведенной сделки. Не мандраж в предвкушении выгодного контракта. Нет. Совершенно непередаваемое ощущение жизненного драйва. Когда небо за окном синее, чем обычно. Когда простая вода вкуснее. И да. Когда тупые сотрудники не бесят, а забавляют.
Ехать домой за договором, чтоб посмотреть адрес Малинки, нужды не было. Фотографическая память позволяла без лишних усилий запоминать важную информацию. Осталось руководителям отделов дать ЦУ. На это ушло еще полчаса.
И вот я уже нырнул в салон любимой тачки и ощутил настоящий кайф. Избалованный зад, коснувшись дорогого кожаного сиденья, будто впервые порадовался комфорту. Руки радовались удобному рулю. И даже гаишник, погнавшийся за мной за разворот в неположенном месте, не вызвал привычного презрения. Я встретил его самой счастливой улыбкой, как старого друга, и за пять секунд избавился от протокола.
Моя радость передалась ему через красненькую бумажечку с видом Хабаровска, и мы расстались, до чертиков довольные друг другом.
На выезде из города я заехал в огромный торговый центр, чтобы выбрать пацану Малинки что-нибудь нереально крутое.
В моем детстве не было такой роскоши. Машинки, конструкторы. Ну и еще приставка. Все. А ну еще книжки.
А сейчас глаза разбегаются. Черт! Как бы я хотел сейчас выбирать подарок своему собственному сыну… Мысль о том, что его появление у меня сейчас под большим вопросом, немного притушила градус эйфории. Но от четырехуровневого паркинга, с подъемником, крутыми съездами и кучей различных машинок, которые скатываются с четвертого уровня до первого, у меня самого побежали слюнки. Забрав огромную коробку, я, уже без всяких остановок помчался в город, где меня совсем не ждала Малинка.