Возможно, Старой Руссе доведется прославиться не только на земле Новгородской, а и по всему Северо-Западу добрыми делами, что задуманы. В истоке их — собственная концепция развития “Города-музея”, “Города-курорта”. Уже намечено возведение “звездной” гостиницы, подобно новгородской “Береста-Палас”, по соседству со знаменитым Муравьевским фонтаном. Целебные силы здешних минеральных вод и грязей считаются одними из лучших в Отечестве. Именно здесь появилась первая государственная здравница.
Что же касается туризма, то само название города, единственного, сохранившего коренное наименование народа, издавна привлекало пристальное внимание ученых — и русских, и иностранных. И несмотря на тяжелейшие испытания, выпавшие на долю Старой Руссы, в ней насчитывается свыше семидесяти памятников. Памятники АРХЕОЛОГИИ — то весь культурный слой древней части города, превышающий в центре 6 м и насчитывающий 26 деревянных мостовых, всего на три меньше, чем в Новгороде. Памятники ИСТОРИИ — здания Дворянского собрания, Городской управы и другие, промышленные корпуса, местные захоронения. Памятники АРХИТЕКТУРЫ — культовые и гражданские: только церквей здесь 11. Они не уступают новгородским в своеобразии художественного и объемно-пространственного решения. Это Спасо-Преображенский и Косинский монастыри, церкви Мины, Николы, Георгия, Воскресенский собор. Троицкая церковь.
Многие приезжающие в первую очередь торопятся к Дому Достоевского, где он жил и работал в течение восьми лет. А ведь намечено восстановить, хотя и приближенно, облик города того времени. И уже приступают к реставрации первого дома, связанного с его классическим произведением “Братья Карамазовы”.
А в планах — восстановление дома, самой окружающей обстановки, где родился великий композитор Сергей Васильевич Рахманинов...
Отнюдь не случайно академик Д. С. Лихачев на многочисленные запросы русских эмигрантов — куда бы он посоветовал поехать, чтобы “подышать Отечеством”, и где “Россия видна” ответил: “в Старую Руссу”. Правда, есть и “но”! Одно из пожеланий эмигрантов — “увидеть русскую деревню и может даже пожить какое-то время”. А здесь, как и по всей России, самое уязвимое место. Давно уже говорим о централизованной программе восстановления крестьянства как вольных хлебопашцев, которые, вернувшись на заброшенные нивы и пажити, на пепелища дедов и прадедов, составили бы особый, опекаемый всеми слой.
Не выполнение аграрных установок и арендный подряд, не укрупнение или измельчение деревень, не агрогорода или фермерские хуторки, не это нам нужно, а воссоздание физически и духовно здорового слоя, способного реставрировать исконно народное миросозерцание, освободиться от депрессии урбанизма и жестоких социальных экспериментов, восполнить тающее население России. И уже как результат свободного землепашества, вольного самоопределения на земле — обязательно будет весомый каравай.