Карина
Сутки пролетели, словно один миг, и как бы мне не хотелось навсегда остаться в тех 24-х часах — это невозможно.
Реальный мир никуда не делся, а с ним и вся серьезность проблемы, и конечно же, долбанные последствия.
Часы, проведенные в доме у озера, были одними из самых лучших, самых настоящих и самых запретных в моей жизни.
Прошу Влада остановить машину на перекрестке, и вызвать мне такси.
Если он снова засветится возле дома Свята, никому из нас это радости не прибавит, а после того, что я узнала о его недавнем прошлом, я не могу допустить, что бы охрана мужа, или он сам, прикасались к Холодову.
Когда приходит смс с номером ожидающего такси, мы покидаем салон, не разлепляя рук, подходим к желтой машине с шашкой, и я уже готова оказаться внутри, как меня разворачивают и припечатывают к сильному телу.
— Потерпи, малышка… просто потерпи… Если бы я мог, то никуда бы тебя не отпустил, но я хочу забрать тебя, а не украсть. Что бы ты стала свободной, а не той же пленницей, только в другой клетке.
Устало улыбаюсь, немного отстранившись, и заглядываю в кофейные глаза.
— Ты, правда, веришь, что получится? — «потому что я не верю…»
Не верю, что на такого человека, как Святослав Искоростецкий найдется управа. Не верю, что существует в этом мире хоть что-то, что может его остановить. Не верю, что мне суждено быть счастливой.
— Я не просто верю — я знаю это! Но мне нужно еще немного времени. Справишься?
Он так доверчиво смотрит мне в глаза, а я… я-то справлюсь, хоть Влад сейчас даже не подозревает, что меня ждет за порогом логова чудовища, но… почему тогда я не могу проглотить этот образовавшийся ком из горечи, разочарования и слёз по пустым надеждам?
— Спасибо тебе… — нежно прижимаюсь к теплым губам, и едва сдерживаю грозящую сорваться с ресниц слезу. — За то, что рискнул… что попытался.
— Ты…
— Послушай меня… — Беру в ладони его лицо, и шепчу в губы, — как бы, в конечном итоге, все не обернулось — я не жалею… Помни это и…
До боли сжимаю челюсти, потому что хочу сказать еще кое-что, а нельзя…
— Карин… ты прощаешься? — Брови Холодова сводятся на переносице, а взгляд леденеет.
— Нет… это… просто так…
Быстро прижимаюсь к его губам, и, не медля ни секунды, запрыгиваю в салон.
Машина отъезжает, как раз в тот момент, когда крупные слезы скатываются по щекам, и я закрываю глаза, что бы не видеть… не видеть его…
— Прощай…