— Нет, не убивайте его. Он же не понимает кто он и…и…что он! — Артур чувствовал когнитивный диссонанс между безопасным, уютным домом. И чьей-то жизнью, которая прервется из-за того, что он “помог”.
— Тут уж как получится, уважаемый.
— Тогда, я с вами. — решительно произнес Артур вставая.
— Пятьдесят два? Точно? Кто-то засиделся в скорлупе. — усмехнулся Борис, но одобрительно хлопая по плечу, — А почему бы и нет. Вдруг повезет — и он сдастся сам, все осознает. Будет каяться и посыпать голову пеплом. Я как раз покурю — будет чем посыпать.
Машина петляла меж узких дворов спального района, где обочина становилась второй парковкой. Борису пришлось долго объезжать нужный двор, чтобы найти хоть что-то похожее на место, куда можно встать.
В подъезд они попали тоже без проблем, Борис пустил в дверь порцию Эфира, и домофон почти даже сказал: “Добро пожаловать”, когда дверь открывалась. Артур даже не понял, что это было за заклинание. А вот в квартиру, где проживал со своими родителями Виталий, он уже постучался.
Открыла им женщина в годах. Про таких говорят — вышла в тираж. Впалые темные глаза, тонкая, почти серая кожа на узком лице. Худощавые морщинистые пальцы. И отрешенный, уставший взгляд.
— Здравствуйте, мы хотим поговорить про вашего сына. — Эфир дрогнул, по нему едва заметно, как по струне, прошла рябь в разные стороны. Борис решил не церемониться.
Женщина кивнула и открыла дверь, предлагая гостям войти.
— Так, ты давай в комнату — осмотрись, может, что найдешь, а я перетру с дамой. — указал Борис.
— А если он внутри?
— Был бы внутри, уже почувствовали бы. Самопробойники фонят — будь здоров.
Квартира не удивляла ничем особенным. Ни стерильным евроремонтом, таким популярным последнее время, ни старым интерьером постсоветского пространства. Запах вареной капусты, целая кастрюля которой ютилась на газовой плите, и ядовитый привкус хлорки из ванной не могли соперничать с прокуренностью квартиры.
В прихожей света не было, Артур бесполезно щелкнул выключателем. Лампочка сгорела, либо её не было вовсе. Борис, не обращая на такие условности внимания, даже не снимая обуви, просто прошел за хозяйкой на кухню. Оттуда сразу потянуло новой порцией сигаретного дыма. Артур скривился и пошел дальше по коридору, до закрытой двери.
Ручка спокойно поддалась — не было заперто. Воздух внутри был стоячий, почти недвижимый. Открытая дверь подняла пыль со старых книг и единственного стола с закрытым ноутбуком.
Артур перешагнул порог и его дыхание перехватило. Вихрь эмоций поднял его, как пушинку и пустил в свои бесчисленные турбулентные потоки.