Спустившись на дорогу, Дейв решил осмотреть поместье при более-менее дневном свете, если так можно было назвать.
Пройдя по дороге до ворот, он опять увидел паука, так вальяжно восседающего на калитке. Днем казалось его глаза светились еще больше. Создавалось ощущение, что них горит алый огонь, который прожигает каждого входящего, если на входе в ад есть секьюрити, он определенно выглядит именно так.
— Господи, какой странный камень, какая огранка, — сам себе задумчиво пробубнил кузнец. Он поймал себя на мысли, что за всю свою работу он не смог добиться таких успехов в огранке явно недрагоценных камней, еще раз напомнив себе, что ни один сумасшедший не будет ставить рубины такой величины в калитку забора, но, с другой стороны, только сумасшедший посадит такую гадкую, отвратную тварь таких размеров к себе во двор.
Когда Дейв вышел за ворота, взору открылся совсем безрадостный и унылый пейзаж. Вниз по склону расстилались желто-посеревшие поля, за ними виднелась зелено-бурая роща, за которой не видно было деревни, и создавалось впечатление отрезанности от всего мира. Но полях утопическую картину подчеркивала пара чучел, скорее всего оставленных с летнего сезона. Их лохмотья развевались на слабом ветру, а не до конца прикрученные соломенные головы качались из стороны в сторону, будто не одобряя самого твоего присутствия на их территории. Не очень-то жизнерадостная картина, хочу вам сказать.
Парень направился вдоль забора по каменной желтой дороге. Кирпичный забор уходил по склону в сторону и дальше терялся в лесу, деревья которого тянули свои мокрые черные щупальца вверх навстречу влаге, словно огромные осьминоги, тянувшиеся за душами моряков из морской бездны. Подняв воротник повыше, он двинулся в их направлении. Дорога тянулась и тянулась, угрюмый пейзаж не менялся, но утренняя прогулка в любом случае не будет лишней, тем более когда тебе и делать толком нечего. Дейв поймал себя на мысли, что, скорее всего, дорога просто огибает холм по кругу, отделяя его от всего мира. Серо-оранжевые поля вскоре сменились черными понурыми кустами, а потом и деревьями, угрюмо качающимися на осеннем ветру, надо было только идти и идти вперед. Дорогу незаметно проглатывал и поглощал густой лес.
Не следя за часами, Дейв почти потерялся во времени и пространстве. Он просто шел вдоль почерневших от времени и дождя деревьев. Хоть и было утро, белая пелена тумана, туч и щупальцев веток сохраняли полумрак. Но вскоре между деревьями стали появляться странные очертания и силуэты, то с одной стороны дороги, то с другой, сначала один-два, но вот уже и совсем часто. Немного помедлив и приглядевшись, Дейв вдруг понял, что его занесло на старое кладбище, которое, по всей видимости, находилось за замком, на другой стороне холма. Памятники и кресты покрылись мхом, трещинами и покосились от времени. Какие-то упали вовсе, на каких-то еще можно было различить даты далеких прошлых веков. Обстановка была самая что ни на есть мрачная и панихидная. Это явно было семейное кладбище, хранящее семейные побелевшие скелеты в склепах многих поколений.