Вскоре Марфа Андреевна ушла на работу, Кнопка тоже сбежала. Посуду мне мыть придётся. Пока я протирал стол, заново затопил самовар и повторно разливал чай, капитан продолжал со мной беседовать. Я шёл в отказ. Оно мне надо, такое пятно в биографии? Подтверди, что это ты убил, – нашли идиота.
Упорство следаков из Москвы поражало: до самого вечера так и эдак крутили, снимая показания, чуть ли не поминутно выясняя, что я делал в Москве и почему был один. Все устали.
Переночевав у участкового, утром они снова пришли ко мне, и опять двадцать пять. Видимо, поняв, что ничего не добьются, выдали новый залп. Капитан, доставая из портфеля бумаги, сказал:
– В прошлом году под Киевом произошла странная авария. Пострадал мальчик, удивительным образом похожий на тебя. Только вот вскоре он исчез. Ты можешь объяснить, где ты был, имел ли ты отношение к этому мальчику и где тебя лечили? Про старушку, которая отправляла письма, мы уже знаем.
– Про Киев ничего не знаю. По лечению информация секретная. Мне сделали операцию в Подмосковье и самолётом отправили на юг, в санаторий, где я учился заново ходить. Мне запретили отправлять письма и посоветовали написать их заранее. Я не хотел, чтобы волновались родные.
– Молодой человек знает, что такое очная ставка?
– Молодой человек знает, что такое очное ставка. И молодой человек не возражает. Я не против покататься по просторам страны, да ещё за чужой счёт.
– Юноша, попавший в аварию, получил очень характерные травмы. Мы можем проверить, – явно пригрозили мне.
– Без проблем. Я не попадал в аварии и уверен в своей невиновности.
Думаете, меня оставили в покое? Ага, щаз. Повезли в районную больницу. Там врач продержал меня три дня, а потом сообщил, что никаких травм пальцев, головы и руки у меня не было, никаких переломов. Правда, случилось то, чего я боялся: мне сделали снимок восстановленного колена. Хотя чего я беспокоюсь? Что я понимаю в лечении? Врачи сделали, на мне испытали новую методику, и спасибо им на этом. Это всё.
Из райцентра я вернулся с участковым на попутных машинах, а следаки направились обратно в столицу. Так и не смогли ни за что зацепиться, я всё отбивал с умением опытного теннисиста. Отбился. На заметку меня, конечно же, взяли, но это вполне ожидаемо. Скорее всего, велели участковому присматривать за мной и сообщать, если что.
Где-то пятнадцатого мая, когда мы завтракали во дворе за общим столом, я, пользуясь тем, что вокруг все свои, сказал:
– Мне запретили рассказывать, как меня лечили, взяли подписку о неразглашении. Но не секрет, что я учился ходить в санатории на Чёрном море. Там здорово, видите, как я загорел? Жаль, лето не застал, покупаться не удалось. Так вот, предлагаю летом съездить на месяц на море. Я достану машину, и прямо отсюда рванём куда-нибудь в Сочи. Или в Крым. Ялту посетим, где «Артек». Как смотрите? Например, на август или июль, самое время.