– Почему ты сбежала из больницы?! – желая прекратить никому ненужную перепалку, встряла я. – Ты ведь заразишь девочек!
– Чем я их заражу? Я здорова, Надя!
– Нет! Не здорова! Карантин должен длиться хотя бы неделю!
– Перестань истерить! И не привечай Владимира! Нечего ему у нас пороги обивать! А ты, Вова, возвращайся к жене, пока на нас беду не накликал своей сентиментальностью! Вон из моего дома! Убирайся! И охранников своих неотесанных забирай! Нам в своем городе бояться нечего!
– Охрана останется! – процедил сквозь зубы Метелин. – Увидимся, Надя.
Сверкнул полным ярости взглядом и вышел, громко хлопнув дверью.
Я вздрогнула. Кинулась, было за ним следом, но Ярослава остановила.
– Не смей его возвращать, Надя!
– Он их отец! Какое ты имеешь право за меня решать, где ему быть?! – вконец разозлилась я.
– А ты присядь. Не кипятись. У тебя голова сейчас не работает, я понимаю! Ты не тем местом думаешь, когда он рядом! А я тебе расскажу кое-что. И после моего рассказа ты вряд ли захочешь иметь с ним что-то общее!
– Что ты мне можешь рассказать?! Чего я не знаю?!
Я покачала головой и принялась помогать дочкам снимать верхнюю одежду.
Освободившись от курточек и сапожек, девочки побежали в ванную комнату, мыть руки. У нас так было принято: пришел с улицы, вымой руки. Не приноси в дом инфекцию и грязь.
Тетка указала мне на диван в гостиной. Я сняла пальто и нехотя села на край дивана. Что такого она мне может рассказать?
– Твой Вова после того, как вас едва не убили, отправил тебя домой, а сам купил для вас двоих свободу в обмен на брак с дочерью одного очень известного в определенных кругах мецената. Его фамилия Горбушин. Свою юную жену Володя обещал беречь и опекать. Поэтому, Надя, любой шаг Метелина в твою сторону – это хождение по краю пропасти. Он сорвется, и тебя, и дочек за собой потянет.
– Ты-то откуда про это узнала?
– Проскуров проболтался. А ему кто-то из вышестоящих по большому секрету шепнул. И что решение Владимира не отдавать торговые центры – это прямой ход против тестя. Вряд ли тот спустит такое безобразие. Да только тесть его болен смертельно. Бьется в агонии, не давая спокойно вздохнуть своим наследникам – жене Метелина Полине и Никодиму, незаконнорожденному сыну. А после его смерти что будет, одному Богу известно!
Я хмуро уставилась на свои руки. Вот, значит, как все было. Не было у Владимира никакой любви с Полиной! Врали все СМИ, раздувая новости об их бракосочетании! Цена тогда двух, а теперь уже четырех жизней – его брак! Сережа Коломейцев своим неуемным рвением на пост губернатора подписал нам всем смертный приговор…