Да, ей немного надо, а если надо, то не для себя, для других.
Говорит тетя Лиза мало, по утрам читает Евангелие, отчего глаза ее краснеют и слезятся; отмечает страницу насиженной мухами закладочкой с ангелочками.
Тетю Лизу выпустили через месяц после того, как меня посадили.
- Тетю Лизу на свободу! - во все горло орала Жоржик.
Все сбежались провожать.
- Давайте вещи свяжу.
- Я донесу вам вещи до ворот, - пищала Пончик.
- Тетя Лиза, хлебца на дорожку.
- Голубушка, тетя Лиза, осиротеем мы без вас, - ласково говорила дочь губернатора, - но я так рада, так рада за вас.
Тетя Лиза сияет. Она суетится, спешит, но всем успевает сказать ласковое слово
Мы идем толпой к воротам, неся узелки тети Лизы, она сконфуженно и ласково улыбается.
- Тетя Лиза, как же вы донесете все?
- Ничего, тут в Крутицах знакомые есть, кое-что у них оставлю, а потом за остальным приду. В воскресенье наведаюсь, - говорит она и низко в пояс кланяется, - Господь с вами!
Открываются тяжелые ворота, тетя Лизя взваливает один узел на плечо, забирает остальные в обе руки.
- До свидания! Прощайте, тетя Лиза, счастливый путь! - слышатся голоса.
Снова со скрипом закрываются ворота. Некоторые плачут. Не то о тете Лизе, не то о себе... На душе у меня светло.
Кузя. Комендант и принудительные работы
У меня разболелся зуб. Я сходила в амбулаторию при лагере, помазали йодом десну, но зуб продолжал болеть Пришлось просить коменданта отпустить к врачу.
- Да идите, пожалуй, только - охрана есть ли, не знаю.
- Кузя дома, - сказал помощник коменданта.
- Ну, нарядите Кузю.
Нас собралось человека четыре с больными зубами. Надо было идти довольно далеко - в Ивановский монастырь, также превращенный в лагерь, где имелся зубной врач для заключенных.
Ждали охрану.
- Ну идемте, что ли! - крикнула нам, выходя из конторы, красноармейка. Да идите тише, - крикнула она, когда мы, выйдя за ворота и обрадовавшись простору, быстро зашагали по улице.
- И так тихо идем, - огрызнулась женщина в красном платочке из уголовных, - аль не поспеешь?
- Где ей поспеть, она в своей шинели запуталась, - заметила другая. Кузя, смотри сапоги не потеряй!
Я оглянулась на Кузю. Какое это было несчастное создание! Маленькое худенькое личико утопало в громадной фуражке, хлястик шинели, тащившейся по земле, спускался вершка на два ниже, сапоги были настолько велики, что Кузя волоком тащила их за собой, тяжелая винтовка давила худенькие плечи, громадный наган, висевший у пояса, завершал обмундирование этой девочки, которой на вид было не больше 16 лет.