Вот и Руби! И она уже не замечала его. Может быть, он уже умер? И уже стал духом, который сейчас отдыхает, прежде чем тронуться в путь? Поэтому его и не замечают? Гурмалулу приоткрыл глаза. Нет. Он еще не был мертвецом. Кожа его все еще была черной. А духи — белые. Он узнает, что умер, когда побелеет.
Руби! Давно ли было это? Прежде чем взять ее в жены, он ударил ее своим копьем по голове. Однажды на вчерашнем следе своей ноги он увидел ее след. А когда женщина наступает на след мужчины, это значит, что он ей нравится. И она ему нравилась. И тогда он наступил на ее след. Она должна была понимать сейчас его чувства.
Все смешалось у него в сознании. Воспоминания метались в голове, словно летучие мыши. Они возникали незаметно и так же незаметно исчезали. Вот праздник «коробори»! Гурмалулу танцует. Танцует неистово, до головокружения. Никто не может танцевать так, как он. Но и это было раньше, до виски... Или вот — отряд мстителей идет по степи. Чужое племя выкрало у них девушку. Они должны настигнуть похитителей и наказать их. Во главе отряда — Гурмалулу. Вот они догоняют врагов. Воины выстраиваются друг против друга. Враги мечут копья, а Гурмалулу ловко их ловит и переламывает. И в то же время шутит... Неприятель бежит. Один из врагов убит. Гурмалулу отрезает палец его правой руки, чтобы душа его не могла метать копья, не могла мстить... Но и это было давно, намного раньше, чем он приложился к первой бутылке... Сейчас ему не хочется ни любить, ни петь, ни танцевать. Не хочется ему даже виски пить. Ему хочется только умереть.
Почему же не смеется Табала?
Внезапно Гурмалулу встрепенулся. Джубунджава прокричал что-то и наклонился к огню. Он бросил в костер свежую листву и землю. Над костром поднялся дым. Старик взял в руки циновку, сплетенную из травы, и накрыл ею костер, после чего быстро поднял ее. В воздух поднялся клуб дыма. Потом старик снова накрыл костер. Выпустил два клуба дыма, а затем оставил струю дыма беспрепятственно подниматься в воздух прямым столбом.
С помощью дыма Джубунджава говорил. Но с кем? Не поворачиваясь, Гурмалулу только скосил глаза. На западе, за далекими дюнами, в тихий воздух поднимались такие же клубы дыма.
Дым Джубунджавы говорил:
— Несите сюда белого человека!
— Несем! — отвечал дым за дюнами.
И действительно, вскоре они пришли. На носилках из веток они несли какого-то белокожего. А позади группы медленно вышагивали три верблюда. Когда носилки положили на землю, Гурмалулу с удивлением обнаружил, что это был мистер Том. Ослабевший, в лихорадочном жару, но живой. Сердце Гурмалулу, слабевшее до этого с каждой минутой, вновь застучало быстрее. Что здесь нужно было этому человеку, из-за которого Гурмалулу должен был теперь умереть? Какое новое зло он замышлял?