В общем, так оно и вышло. Потом стало понятно, что при нашем появлении она вскочила с дивана и спряталась в кладовке, а когда мы скрылись на втором этаже, попыталась выскочить в дверь. Но Сережка ловко поймал ее, крепко обнял и уже не выпускал.
А на втором этаже безмятежно спала старшая Кротова. Ее мы тоже увезли в город.
Вопреки нашим опасениям, Ольга Кротова вела себя абсолютно спокойно. В дороге она даже не пыталась заговорить, поинтересоваться, почему ее задержали и куда везут.
Но как только мы приехали в РУВД и вместе с ней прошли на второй этаж, в отдел по раскрытию умышленных убийств, Ольга, повернувшись ко мне, сказала с легкой улыбкой:
— О-о! Вижу, что нужно рассказать все без утайки. Мария Сергеевна, где вы будете писать протокол?
Мы устроились в кабинете Мигулько, причем я чувствовала себя очень неловко, поскольку мучилась поисками верного тона в разговоре с Кротовой. Я готовилась к другому сюжету — к слезам, к истерике, к глухому молчанию, но только не к такому легкому, с улыбкой, общению.
Я достала бланк протокола, заполнила установочные данные и убедившись, что Кротова всячески подчеркивает свою доброжелательность и готовность сотрудничать со следствием, как бы невзначай спросила:
— Вы ведь не будете возражать против видеосъемки?
Ее миловидное лицо на мгновение исказилось недовольной гримасой, но выйти из образа она не могла, поэтому кивнула.
Гена установил видеокамеру, и Ольга начала давать показания.
Я уже поняла линию ее поведения и порадовалась, что она, похоже, не знает о спасении Коростелева.
Ольга уверенно, с легкой улыбкой, говорила о том, как она, юная, неопытная девушка, совсем девчонка, познакомилась с интересным мужчиной Виктором Коростелевым. Как влюбилась в него по уши и только потом узнала, что он женат и имеет дочь. Как порвала с ним, как мучилась после и как была поражена, узнав, что Коростелев убил жену и дочь и осужден за это.
Она чуть не сошла с ума, но сердцу не прикажешь, и ее снова потянуло к Коростелеву. Она выяснила, где Виктор отбывает наказание, стала писать ему, потом приехала и согласилась на регистрацию брака.
— Вы знаете, — говорила она, глядя на меня доверчивыми, широко распахнутыми глазами, — я была как в тумане. Виктор ведь мог просто загипнотизировать. Я была кроликом, а он удавом. Не знаю, как он этого добивался, но он мог из меня веревки вить. Я делала по его приказу все, чего он желал.
— Расскажите про длительное свидание, — осторожно попросила я…
— Да-да. — Она начала рассказывать, в той же тональности, как приехала к Виктору на длительное свидание, как он принес бутылку, позвал в барак какого-то парня, они стали вместе выпивать, только йотом она заметила, что Виктор и не пил совсем, а все подливал парню. Как парень потом упал замертво, а Виктор сказал ей, что если это обнаружится, то он вообще никогда не выйдет из зоны. Она была как в тумане, как под гипнозом, поэтому сделала все, как он сказал. Она помогла Виктору переодеться и выдала труп незнакомого парня за труп Виктора. И даже отвезла гроб с телом этого парня похоронить в Ивановскую область, как велел Виктор.