— Вы на машине? — спросила я, и Коленька сделал круглые глаза:
— А то! Неужели я предложил бы даме проехаться на трамвае?
Он потряс плащом, и я вынуждена была всунуть руки в рукава.
— А почему Коленька? — задала я ему вопрос, закрывая кабинет.
— А мне нравится, когда меня ласково называют.
Про себя я отметила, что это меня не раздражает. Он производил впечатление вполне вменяемого.
— А что это вы так резво прискакали? Дело к раскрытию или труп — важная персона?
— Да просто люблю работать.
Сказал он это с серьезным видом, и я стала спускаться по лестнице, раздумывая, издевается он надо мной или на самом деле такой незатейливый.
В машине — очень старой, но ухоженной “восьмерке”, только не “Ауди”, а “Жигулях” — я попросила нового знакомого рассказать мне суть дела, поскольку бумаги прочесть я еще не успела, а дорога предстоит длинная.
— Вот и правильно, — заметил Васильков, — читать там нечего. Кроме протокола осмотра трупа, ничего там нет. Все вот тут, — он постучал себя по лбу.
Осмотревшись в машине, я решила, что оперуполномоченный Васильков на бандитов не работает и взяток не берет. Взяточники и купленные менты на таких старых “тачках” не ездят, даже в целях маскировки, тем более что сейчас уже никто не маскируется. Это прежний начальник ГУВД выгонял из милиции обладателей кожаных курток, что тоже было не совсем разумно, а теперь хоть виллу на Гавайях прикупи на свое имя, никто слова не скажет.
Но при всей своей дряхлости машина была чистая и исправно ехала, из чего я сделала вывод, что и спиртным Васильков не злоупотребляет (я даже нахально заглянула в бардачок: стакана там не было, и под сиденьями пустые бутылки не перекатывались), и по натуре аккуратный и хозяйственный. Не самые плохие качества для опера.
— Ну что, — начал Коленька, выруливая на большую дорогу, — рассказываю про убийство господина Вараксина.
— Он что, крупный бизнесмен? — спросила я.
— Ну да, крупный. Средней руки барыга. Молодой еще был, двадцати шести лет безвременно почил. Его забрали из дома, привезли в этот самый лесопарк, там застрелили, облили бензином и по дожгли.
— А почему в лесопарк, в черте города? Уж увезли бы в область, там в болоте и похоронили бы, надежнее.
— Видимо, побоялись мимо постов ГИБДЦ ехать. Отвезли, куда поближе и где побезлюднее. А в лесопарке только маньяки ночами шастают, даже местная молодежь туда после восьми вечера носу не сует.
— А днем?
— Да и днем озоруют.
— Ага. Значит, знали, куда ехать. Бывали в лесопарке.
— Скорей всего. Места у нас глухие; подозреваю, что на самом деле трупов там гораздо больше, чем у нас уголовных дел, — абсолютно серьезно сказал Васильков, ловко объезжая колдобину. — Послушай, давай на “ты”, а то мне тяжело так официально общаться.