Время до возвращения Василькова я потратила на выяснение результатов вчерашнего осмотра на берегу Финского залива.
Паша Гришковец отчитался, что на трупе только одно повреждение — огнестрельное ранение правого виска, причиненное выстрелом в упор. Подошвы начищенных ботинок на ногах трупа первозданно чисты, песком не опачканы, поэтому про самоубийство на пляже можно уже даже не заикаться. Зато салон машины Шиманчика очень даже опачкан кровушкой, Паша нашел еще несколько пятен помимо того, которое заметила я. На руле и дверце машины — пригодные отпечатки пальцев, но не Шиманчика. Смерть коммерсанта наступила за три — шесть часов до начала осмотра.
— А слепок, Паша? — спросила я, поскольку мне пришла) в голову одна идея, и ее не терпелось реализовать.
— Все в лучшем виде, сам проследил.
— А в протоколе описал его?
— Обижаешь.
— А размер скажешь?
— Подожди, протокол возьму. Так, тридцать сантиметров. Описание диктовать?
— Подожди, я свои бумажки возьму.
Я положила перед собой протокол с описанием следа в лесопарке и сопоставила с тем, что продиктовал мне Паша. В принципе, если сделать скидку на особенности терминологии двух разных криминалистов, диктовавших описание следов, и отнести разницу в размере, в один сантиметр, на счет различной твердости поверхностей, на которых следы оставлены, — есть над чем подумать…
— Дашь сравнить?
— А что, есть с чем?
— Да вроде есть.
Но кроме слепка с побережья, надо было еще разжиться слепком следа из лесопарка. Придется потратить время и силы на организацию этого. процесса; втайне я надеялась, что сама больше в этот лесопарк не поеду. Я вынашивала коварные замыслы — заслать туда вместе с экспертами Колю Василькова: он покажет им место и напишет протокол дополнительного осмотра, а они снимут слепок. А я в это время займусь чем-нибудь полезным: например, мы со свидетельницей Хануриной поедем на вещевой рынок “Звездный”, и Людмила укажет мне на прилавок, где продают кроссовки, аналогичные тем, что были на предполагаемом преступнике. А потом я изыму пару таких кроссовок для сравнительного исследования. Сделаю экспериментальный отпечаток их подошвы и сравню со следом, найденным рядом с трупом Вараксина, и со следом, отпечатавшимся на мокром песке побережья Финского залива возле трупа Шиманчика.
— А что ж ты не спрашиваешь про орудие убийства? — ехидно поинтересовался Паша, возвращая меня в обсуждение печальной судьбы коммерсанта Шиманчика.
— Подошла эта ручка одноразовая? — поинтересовалась я скорее из вежливости, так как сомнений в том, какое орудие применялось, у меня не было. Единственная трудность, которая могла встретиться, — это идентификация пули. Мелкокалиберные заряды рассыпаются на кусочки, их очень тяжело собрать и идентифицировать. Но если уж орудие валяется рядом с трупом, надобность в идентификации орудия и заряда не так уж велика.