Я побежал через улицу, схватил ее за локоть:
– Девушка, минутку!
Она обратила ко мне зеленые глаза, в них не было ни испуга, ни удивления.
– Что?
– Я… это… Я подумал… – замямлил я, ощутив вдруг вату в коленках. От полного совпадения этой девушки с идеалом моих именно детских, еще до сексуальных, снов я теперь, вблизи нее, совсем потерял голову. И промямлил самое банальное: – Я только что защитил диплом режиссера. Может быть, вам нужна помощь для актерского показа?
– Спасибо. Но я не поступаю на актерский факультет.
– А на какой же? – изумился я.
– На редакторский. Видите ли, мне уже девятнадцать лет, а на актерский берут только до восемнадцати.
– Понятно… – смешался я. И поскольку сказать мне было больше нечего, промямлил тупо: – Тогда это… Извините… Всего хорошего…
– Подождите! – вдруг сказала она. – А как вас зовут?
– Вадим, – вспыхнул я. – Вадим Плоткин. – И, зная, что всех иногородних абитуриенток поселяют на первых двух этажах нашей общаги, добавил: – Я живу в общежитии, комната 401. А вы? Вы откуда приехали?
– Ниоткуда. Я москвичка. Мне кажется, вы сейчас пропустите и второй автобус. Меня зовут Анной. Анна Муравина. Вы будете за меня болеть? – в ее зеленых глазах было все – и веселое девичье кокетство, и вызов, и страх абитуриентки, и летняя истома ее персикового тела, и спокойная уверенность неотразимо красивой женщины.
От этой смеси мои ноги стали ватными до ступней, а руки и живот покрылись гусиной кожей.
– Конечно! – сказал я замерзшим голосом. – Когда у вас первый экзамен?
– Через две недели, русская литература. Вы придете?
– Обязательно! Спасибо! – выкрикнул я и в панике от ее русалочьих глаз убежал к подходившему автобусу…
Как будто можно сбежать от судьбы! За 25 последующих лет я сбегал от Анны десятки раз – к другим женщинам, в другие города и даже Америку. Но вот я опять в России – и кто же мне снится в первую ночь, едва я закрыл глаза?
…Я лежал на своей койке в пустой комнате студенческого общежития, выцарапывал из стены известку, жевал ее и думал о том, какой я дебил. Вот уже неделю я каждый день хожу во ВГИК, проверяю списки абитуриентов редакторского факультета, но нет в этих списках никакой Муравиной! А я, кретин, даже не спросил ее телефон! Ну разве из такого тюфяка может выйти режиссер? Встретил женщину своей жизни и тут же бежал, даже не взяв ее телефон! А из восемнадцати Муравиных, указанных в московском телефонном справочнике, восемь номеров не отвечают, а десять послали меня к чертям. Как же мне найти ее? На редакторский факультет ВГИКа принимают, как известно, только детей нашей кремлевской элиты, так неужели она из них и телефон ее папаши засекречен?