– Я спрашиваю: ты видел это?
Митрохин смотрел в письмо на долю секунды дольше, чем нужно для ответа. Затем поднял на Горячева глаза и сказал:
– Да, Михаил Сергеевич! Конечно, я видел это письмо.
– Значит, вчера ты просто подстроил этому американскому врачу нашу аудиенцию?
– Ну, он так или иначе пробовал бы остаться с вами наедине, – улыбнулся Митрохин. – Я ему просто помог.
– Может, ты и разговор наш слушал?
– Нет! Что вы, Михаил Сергеевич! – старательно возмутился Митрохин.
– Понятно, слушал, – сказал Горячев. – Да я и не поверю, что ты оставил бы меня наедине с американцем! Я бы тебя выгнал с работы в ту же минуту! Ну хорошо. И что ты скажешь? Откуда – они взяли эти восемьдесят процентов?
– Вот этого я и вправду не знаю, Михаил Сергеевич, – опять посерьезнел Митрохин.
– А как думаешь: это реальная цифра?
– Вообще-то, за идеологию партии отвечает Кольцов…
– Пока я спрашиваю тебя! – жестко прервал Горячев.
– Президент США не станет высасывать цифры из пальца!
– вдруг вмешалась Лариса, показывая, что она в курсе всех дел.
– Но если у него больше информации о нашей стране, чем у тебя, Паша, то… Ты сам понимаешь…
Митрохин повернулся к ней и улыбнулся с тем бесстрашием, какое может позволить себе только очень преданный слуга:
– То у меня есть два выхода, Лариса Максимовна, – сказал он. – Уступить свой кабинет американскому Президенту или…
– Выяснить, откуда он взял эту цифру,– снова жестко закончил за него Горячев, пресекая фамильярность.
– Я бы предпочел первый вариант. Но вряд ли моя зарплата устроит американского Президента… – горестно вздохнул Митрохин, еще пытаясь выжать у Горячевых улыбку. Но увидев, что это бесполезно, перестроился на деловой тон: – Извините, это шутка. Но у меня есть одна идея…
– Ну? – сказала Лариса нетерпеливо.
– Видите ли, здесь названа цифра оппозиции – 80,6 процентов членов партии. И на сегодня примерно столько же партийных организаций Сибири подхватили свердловскую инициативу…
Он умолк, и несколько мгновений Горячев и Митрохин молча смотрели друг другу в глаза.
– Конечно, это может быть только совпадением, – сказал Митрохин. – Остальные секретари обкомов еще просто не доехали до своих мест…
– Та-а-ак! Выходит, на воре шапка горит? – протянула Лариса. – Значит, что же – отменить демонстрацию?
– Это не все, Михаил Сергеевич, – продолжил Митрохин. – Самые трусливые из них – например, Родион Пехота в Иркутске – собираются угощать народ стопкой водки за ваше здоровье.
– Поэтому ты сказал насчет эксцессов? – прищурился Горячев.
– Совершенно верно.
– А мне нравится эта идея! – вдруг сказала Лариса и деловито прошлась по холлу, ее кегельные, как у молодой, ноги уверенно процокали каблучками по мраморному полу. – Пусть! Пусть кое-где народ даже побьет окна в горкомах партии! Чтобы все батуринцы и лигачевцы увидели: народ за Горячева!