– А теперь я отправляюсь работать,– сказал полковник.– Хотя сейчас вечер и мы все можем считать себя свободными от выполнения служебных обязанностей, закон клана запрещает нам бездельничать. Лично я посвящаю клану все свободное время. Кому я понадоблюсь, смело приходите в казарму, я буду в своем кабинете. Кстати, звездный командир Жеребец, я жду вас у себя через полчаса, квиафф?
–Афф!
– А вы, звездный капитан Джоанна, зайдете ко мне ровно через час,– добавил неистовый полковник.
– Зачем? – удивилась Джоанна.
– Это мы и обсудим в моем кабинете. Квиафф? Квиафф?
– Ну, хорошо,– согласилась Джоанна.– Афф! Новичкам не понравилось, как она разговаривала с полковником, и они недружелюбно посмотрели на нее. К Джоанне было трудно относиться с симпатией, в той или иной степени ее не переваривали все, и Джоанна об этом знала. Она смирилась с холодностью окружающих и не обращала на них внимания. Агрессивности по отношению к ней никто особенно не проявлял, поскольку она умела постоять за себя. Однако такой неприкрытой общей враждебности к себе Джоанна еще никогда с такой силой не ощущала. С некоторым подобием такого отношения Джоанна встречалась только на Айронхолде, в лагере Краш-кэмп, где ее лютой ненавистью ненавидели даже курсанты сиб-групп, непосредственно не подчиненные ей.
Однако кроме невероятной смелости Джоанна обладала еще и большой хитростью и всегда умела отомстить своим обидчикам так, что они надолго забывали о ее присутствии.
«Ничего, я и вас обломаю»,– думала она, лениво обводя взглядом напрягшиеся лица молодых воинов.
После того как Рэвилл Прайд молодецким шагом вышел из комнаты, Джоанна договорилась с Дианой и Жеребцом встретиться на плацу и тоже вышла.
Прошлой ночью шел сильный дождь со снегом и градом, он громыхал по стенам и окнам пулеметной дробью, и Джоанна совсем не спала. Сегодня же был один из тех теплых, немного, правда, ветреных вечеров, которыми жителей Судет при всем своем непостоянстве иногда баловала местная погода. Трое ветеранов медленно шли по плацу.
– И что вы думаете об этом,– Джоанна запнулась,– ну, об этом Рэвилле Прайде? – обратилась Джоанна к своим единственным друзьям, и порывы ветра придали ее вопросу значительность. В глубине души она сознавала, что водить дружбу с вольнорожденными не совсем прилично, хотя Джоанна и помнила, что Эйден Прайд вообще не делал различий между воинами. Но Эйден был человек исключительный, своего рода белая ворона среди Нефритовых соколов.
– Это необычный человек,– задумчиво отозвалась Диана.
– Что ты хочешь сказать, Диана?