Удобства жизни и умение жить тут таковы, уверял любознательный путешественник, что трудно найти что-либо подобное и в крупных европейских городах. Образованность и высокий тон иркутского общества поразили Гиля.
Если бы не необходимость продолжать на родине свою ученую деятельность, он ничего лучшего бы не желал, как провести в Иркутске остаток своих дней.
Общительный и жизнерадостный путешественник быстро сумел стать любимцем, душою общества. "На него" приглашали друзей и знакомых так, как приглашают на замечательного осетра или на какую-нибудь новинку.
Охотно бывая в русских домах, мистер Гиль еще охотнее общался с ненавидевшими Россию ссыльными поляками, которых здесь было довольно много и которые держались особняком, презирая местное общество.
Проявляя разностороннюю и настойчивую любознательность, нисколько не удивительную для ученого, господин Гиль, как путешественник, особенно интересовался русскими исследованиями на берегах Тихого океана, в южной части Охотского моря и в устье Амура.
Еще до приезда Муравьева у Гиля собраны были ценные сведения и сложилось твердое убеждение об Амурской проблеме. Довольно подробно он узнал об исследованиях Гаврилова на бриге "Константин".
Результаты этого плавания подтверждали мнение Лаперуза и Браутона. Мистер Гиль убежден был, что соотечественник его Браутон не мог ошибиться. Но он исследовал подходы к устью Амура с юга. Пытаясь пробиться к Амуру с севера, русские, которым жизненно необходимо было найти морские фарватеры в устье Амура, свидетельствовали о недоступности реки с этой стороны. Следовательно, Амур действительно недоступен для морских судов, а Сахалин полуостров.
Но как ни исчерпывающи и важны были сведения, собранные Гилем, он не собирался возвращаться в Англию через Петербург. Для него важно было лично изучить пути сообщения между центральными областями и тихоокеанскими прибрежьями.
Так как теперь путь на Охотск становился второстепенным, а главным должен был быть путь из Якутска на Аян, то Гиль хотел проехать именно этим путем.
Муравьев довольно быстро разгадал, кто такой этот очаровавший иркутское общество иностранец. Он заметил, что Гиль интересуется не столько "таинственной Сибирью", сколько некоторыми тайнами ее, особенно любопытными для правительства островного королевства. Муравьеву не нравилось, что любознательность господина Гиля направлена на южную часть Охотского моря. Мистер Гиль жаждал поскорее отправиться в Аян по только что устроенному тракту, а уже оттуда, "как бог пошлет".
Можно было не сомневаться, что "бог" послал уже к берегам Восточной Сибири английское китобойное судно. А счастливая звезда мистера Гиля приведет его именно на это судно.