— Я и сам не знаю, что это такое.
— А никто не знает. Какая-то высокомолекулярная органика, макромолекулы и тому подобное. Образуется только в местных болотах. Я тут общался с одним яйцеголовым, он сказал, что белый уголь — считай, что твердая нефть. Сейчас его исследуют, а когда разберутся, тут такое начнется, Бориска!
— Какое?
— Это будет золотой век. Лучшие специалисты, новейшая техника — все будет здесь. Города, комфорт, развлечения. Вместо этой дубинки дадут тебе такое оружие, какого ты даже во сне не видел. Сам будешь в казарме пузо чесать, а твое ружье — по болотам прыгать и само врагов стрелять. Знаешь, что такое антропланы?
— Нет.
— Человек-стрекоза, только ракеты и всякие там излучатели во все стороны.
Пролетит такая штука над болотом — внизу на пять гектаров все в клочья.
— А кого именно в клочья?
— А кого угодно. Всех несогласных. За любой ценный ресурс Цивилизация кому хочешь глотку порвет.
— Дядь Коль, — я помрачнел, меня вдруг смутил его радостный тон, — а не боишься, что когда-нибудь они и нашу рязанскую глубинку вот так же, в клочья…
— Ну, это вряд ли. Во-первых, далековато. Во-вторых, что там хорошего можно найти?
— Мало ли? Ивенки вот тоже думали, что тут ничего хорошего нет.
— Ну, ивенки сами хороши… Да что ты так разволновался? Ты там больше не живешь, забудь!
— Не знаю, дядь Коль. Все-таки пили с тобой за родину.
— Ну, это да… — Зайдя в логический тупик, он замолк и потянулся за бутылкой.
— Ничего, что я пью на службе? — запоздало встревожился я.
— А кто-нибудь тебе говорил, что самогонка запрещена? И мне никто не говорил. Успокойся.
— А что до ивенков, — проговорил он через минуту, — то я до сих пор не пойму, чего им не хватает. Ну, представь: живешь ты в вонючем муравейнике, кругом земля, корни, жуки. Жрешь, что попало. Вышел на болото — там ульдры с дубинами. И вот появляемся мы — предлагаем тебе чистые дома, хорошую еду и безопасность. И все, что нужно, — не мешать, не путаться под ногами. Так ведь не хотят!
— Может, плохо им объяснили?
— По-всякому объясняли. Целый поселок для них выстроили вместо ихних термитников. Все хорошо, красиво, домики чистенькие, светлые, как игрушки. Не понравилось. Натащили туда земли, травы, червяков каких-то — опять сделали норы. Не понимают, как надо жить.
— А может, наоборот? Может, лучше нас понимают? — Меня от самогона, как всегда, потянуло в философию.
— И работать не хотят, — продолжал горевать дядя Коля. — Вот, что хочешь с ними делай — бей, ори, пинай, — они с места не сдвинутся. Ульдры — те попроще.
Я, конечно, понимаю, колонизация дело всегда нелегкое и недоброе. Но если б у нас Америку не открыли, где бы сейчас были те индейцы? В хижинах!