Я начал проваливаться — сначала по колено, затем по пояс. Несколько раз рыжий знакомец помогал мне выбраться, но потом потерял терпение.
— Не ходи по ровному, — сказал он. — Где ровное — там топь. Прыгай по островкам.
Деревья здесь долго не жили. Они росли, пока корни могли держать вес ствола. Потом заваливались, а на их остатках цеплялись новые побеги. Таким образом получались островки-кочки, спутанные комки растительности, массивные и упругие. По ним хорошо было прыгать, но требовалась осторожность, чтобы не запутаться и не рухнуть во весь рост в жижу.
Ногам было прохладно от постоянного контакта с водой, верх же окончательно взмок. Батарея на поясе уже просто бесила.
В тумане обрисовалась неказистая фигура антротанка, застывшего враскорячку посреди обширной булькающей заводи.
— Стой! — крикнул Рафин-Е, который с комфортом ехал на плечах подчиненного. — Разбиваемся в цепь! Десять шагов интервал, по одному в линию, живо!
Я поспешил занять самое удобное место — на куче прочных, сплетенных намертво стеблей. Там было совершенно сухо и вдобавок мягко. Можно было сидеть, свесив ножки.
Но стоило спокойно перевести дух, как меня окликнул рыжий “лягушонок”.
— Так нельзя! — с тревогой заговорил он. — Тебя же отовсюду видно.
Спрячься за кучей!
Я оглянулся. За кучей вяло шевелилась желтоватая блестящая трясина.
— Да-да! — закивал “лягушонок”. — Прямо туда.
Я вспомнил рекомендацию кавалер-мастера: брать пример со старожилов.
Наверно, в этом был резон. Я сполз с облюбованной кучи и почувствовал, как болото обхватило мои ноги.
— А не засосет?
— Нет, — почему-то засмеялся боец. — Никто не засосет.
Он отправился выбирать место для себя, а я задумался: “никто не засосет” — это достаточная гарантия безопасности?
— Эй, новенький! — раздался из-за спины голос кавалер-мастера. — Как там тебя…
— Пехотинец Беня, — отозвался я, содрогаясь от отвращения к собственной кличке. Надо будет узнать, нельзя ли ее поменять.
— Беня… — Командир хмыкнул с высоты чужих плеч. — Если увидишь чего
— просто крикни, понял? Других позови. Сам не стреляй, а то своих спалишь сдуру.
Понял, нет?
Я сдержанно кивнул.
— И это еще… Вернешься на базу — волосы сними с лица. У тебя паста в рюкзаке есть.
Я невольно потрогал щетину. После обезвоживания она росла медленно, но все же росла.
“Лошадка” Шилу повез Рафина-Е дальше, а я подумал, что неплохо бы как-нибудь, проявляя чудеса героизма, вынести раненого кавалер-мастера из-под огня. Чтоб он не называл меня “эй, новенький” и не говорил, что я действую сдуру.
Мое погружение в трясину тем временем остановилось на уровне пояса, за край гидрокостюма вода пока не затекала. Ноги уперлись во что-то плотное, и я чувствовал, как это плотное тихонько ходит вверх-вниз, словно дышит. Видимо, это было не дно, а слой перегнившей растительности.