- Пищу богов?!
- Да.
- Но... - Она смотрела недоуменно и растерянно. - Как вы сказали? Пища богов? Не понимаю.
- Вы о ней не слыхали?
- О Пище богов? Никогда!
Ее вдруг охватила дрожь. Краска сбежала с лица.
- Я не знала, - сказала она. - Неужели...
Он молча ждал.
- Неужели есть и другие... великаны?
- А вы не знали? - повторил он.
И она ответила, изумляясь все больше:
- Нет!
Весь мир словно перевернулся, и весь смысл бытия стал для нее иным. Ветвь каштана выскользнула у нее из рук.
- Неужели, - повторила она, все еще не понимая, - неужели на земле есть еще великаны? И какая-то пища...
Ее изумление передалось ему.
- Так вы и правда ничего не знаете? - воскликнул он. - И никогда не слыхали о нас? Но ведь через Пищу богов все мы связаны с вами узами братства!
Глаза, обращенные к нему, все еще полны были ужаса. Рука поднялась к горлу и вновь упала.
- Нет, - прошептала принцесса.
Ей показалось, что она сейчас заплачет, лишится чувств. Но еще через минуту она овладела собой, мысли прояснились, и она снова могла говорить.
- От меня все скрывали, - сказала она. - Это как сон. Мне... мне снилось такое не раз. Но наяву... Нет, расскажите, расскажите мне все! Кто вы? Что это за Пища богов? Рассказывайте не спеша и так, чтобы я все поняла. Почему они скрывали, что я не одна?
"Расскажите", - попросила она, и молодой Редвуд, волнуясь до дрожи, принялся рассказывать - поначалу путано, бессвязно - о Пище богов и о детях-великанах, разбросанных по всему свету.
Постарайтесь представить их себе: раскрасневшиеся, растревоженные, они старались понять друг друга, пробиться сквозь недомолвки, повторения, неловкие паузы и постоянные отступления; это был удивительный разговор, девушка пробудилась от неведения, длившегося всю ее жизнь. Постепенно она начала понимать, что она вовсе не исключение среди людей, но частица братства тех, кто вскормлен Пищей и навсегда перерос ограниченных пигмеев, копошащихся под ногами. Молодой Редвуд говорил о своем отце, о Коссаре, о Братьях, раскиданных по всей стране, о той великой заре, что занимается наконец над историей человечества.
- Мы в самом начале начал, - сказал он. - Этот их мир - только вступление к новому миру, который будет создан Пищей. Отец верит - и я тоже, - что настанет время, когда для человечества век пигмеев отойдет в прошлое, когда великанам будет вольно дышаться на земле. Это будет их земля, и ничто не помешает им творить на ней чудеса - чем дальше, тем поразительнее. Но все это впереди. Мы даже еще не первое поколение, мы всего лишь первый опыт.