Элли недоверчиво посмотрела на брата.
— Неужели ты и впрямь думаешь, что сейчас кто-то в состоянии есть?
— Ты же знаешь маму. Она никого не отпустит голодным, даже несмотря на то, что ее дочь передумала выходить замуж.
— Я не смогу смотреть Зейну в глаза! Неужели я обречена навсегда остаться здесь?
— Не знаю, дорогая сестра. А разве ты скрываешься?
— Уорт, ты не можешь не читать проповедей. «Исполняй свои обязанности, Алберта». «Твое поведение может расстроить маму, Алберта». «Мама хочет как лучше, Алберта». «Поступая таким образом, ты плохо выглядишь в глазах окружающих, Алберта».
— Что-то не припомню, чтобы говорил тебе подобные вещи.
— Ты думаешь так, и этого достаточно. Уорт положил руку ей на плечо.
— Замужество очень ответственный шаг. Мы все хотим, чтобы ты была счастлива.
— Я уже все решила: не будет никакой свадьбы.
— О'кей. — Он встал. — Если не хочешь видеть Зейна, я принесу тебе обед на подносе.
Элли повернулась и резко села на кровати.
— Я ненавижу тебя, Уорт Боугарт Лэсситер. Ты такой милый и внимательный, что предлагаешь принести мне еду, заставляя меня чувствовать себя трусихой! Ты, конечно, считаешь, что я сама должна поговорить с Зейном.
— Он в гостиной. Хочешь, я позову его? Бросив на брата уничижительный взгляд, девушка кивнула, а затем схватила подушку и прижала ее к себе.
Уорт вышел, тихо закрыв за собой дверь, и вдруг увидел Зейна. Тот стоял в коридоре, прижавшись щекой к стене.
— Ты что-нибудь слышал? Зейн кивнул.
— Первое, что я должен был сделать сегодня утром, — это привести ее в здание суда.
Он так и собирался сделать, но его родители очень хотели попасть на свадьбу и просили не начинать без них. Из Сан-Антонио они прибыли только днем, так что у Элли было время обо всем подумать. Все вышло именно так, как он и предполагал.
— Моя сестра уверена, что ты женишься на ней из-за Ханны, но ведь это не правда? Во всяком случае, для тебя?
— А как ты думаешь?
— Я думаю, что ты поставил перед собой непосильную задачу. Если у Лэсситеров есть что-то общее, так это упрямство. Мама сильная и несгибаемая женщина, но даже она не бывает такой воинствующе упрямой, как ее дочери. Эту черту она унаследовала от Йенса. — Уорт немного помедлил. — Что бы Элли ни решила, Лэсситеры безоговорочно поддержат ее. — Он кивнул Зейну и стал спускаться в гостиную.
Зейн вошел в спальню. Лицо у Элли было безучастным, но глаза выражали целую гамму чувств: смятение, осторожность и враждебность. Зейну захотелось схватить ее, взвалить себе на плечо, отнести вниз, поставить перед судьей и не отпускать до тех пор, пока она не произнесет клятву. Счастье было так близко. Будь все проклято!