Как-то на одном заводе меня попросили загримироваться под вождя пролетариата и обратиться к рабочим с выступлением, с которым он когда-то обращался к народу. Просьба была вполне серьезной, на партийном уровне. Я опешил. Что это? Восстание из гроба? Ленин с томиком Ленина в руках? Как же надо не уважать взрослых людей, не верить в их умственные возможности, чтобы до такого додуматься!
В семидесятые годы у нас много было таких ритуальных действ, игр всерьез. Одна из них - игра в бригады коммунистического труда. Мы, вахтанговские актеры, тоже были распределены по бригадам комтруда завода "Динамо". Я был в бригаде Бориса Козина. Боря - кстати, хитрый мужик,- хоть и играл, как все, в "коммунистический труд", но "помнил свой кисет": пользуясь моим "членством" в его бригаде, пробил себе и гараж, и холодильник - он меня науськивал, чтобы я ходил и все это клянчил у директора завода, благо я был к нему вхож. И не один Боря был таким. Он не лучше и не хуже других, жил нормально. Глупо было не воспользоваться моментом, ведь тогда все про все приходилось "доставать".
Ну, а наша, так сказать, витринная жизнь в бригаде комтруда заключалась в том, что артисты и рабочие как бы отчитывались друг перед другом в проделанной работе, в своих достижениях: я им про театр рассказываю, они мне - про выточку деталей. То-то всем нам интересно было!
И вот посмотрела бригада у нас в театре "Человека с ружьем", где я играл Ленина.
Никаких открытий в этой роли я сделать, понятно, не мог: не в моих то было силах, как не по силам и времени моему. И тем не менее я старался убрать из характера Ленина ту навязчивую улыбчивость, добротцу, простотцу, какую-то подчеркнуто назойливую человечность, которой как бы в нос зрителя тыкали: вот видишь, какой гуманный, а ведь гений. Я играл Ленина жесткого, угрюмоватого, сосредоточенного. И вот мой бригадир, отечески снисходительно взяв меня за плечо, памятуя о необходимости делиться опытом, сказал:
- А ведь Владимир Ильич был другой.
- Какой же?
- Он был мягче.
Боря произнес это куда как убежденно, со всей рабочей прямотой и правотой...
Я играл Ленина в спектакле "Брестский мир", поставленном по пьесе М. Шатрова, и в телефильмах, снятых тоже по его сценариям.
"Брестский мир" - спектакль первых лет перестройки. В нашем театре его поставил режиссер Роберт Стуруа. Эта пьеса была написана Шатровым давно. Ее долго не разрешали к постановке: там действовали Троцкий, Бухарин, Инесса Арманд. Раньше не то что на сцене их нельзя было играть - говорить о них было опасно.