Дора взяла папиросу из серебряной коробочки на камине.
— Мне все равно, — сказала она безразлично. — Ты хочешь поговорить с ним наедине?
— Нет, — сказал он, подумав. — Я сегодня видел Одри.
— Где? — спросила она, с изумлением посмотрев на него.
— Она обедала в отеле «Карлтон».
Дора замерла, не донеся спичку до папиросы.
— С кем?
— С Шенноном, и была очень весела. Не бойся, Одри не такая, чтобы выдать тебя.
— Я об этом не думала.
— Может быть, ты недовольна тем, что она обедала с ним одна, не опекаемая никем?
Молодая женщина бросила на него быстрый, подозрительный взгляд.
— Я не люблю, когда ты так шутишь, — сказала она. — Она была прилично одета?
Он кивнул головой:
— У нее был вполне приличный вид, — и очень быстро добавил: — Я никогда не думал, что она так хороша. Шеннон не спускал с нее глаз.
— Вероятно, и ты тоже, — с легкой усмешкой сказала Дора. — Мне очень понравился концерт, Бонни. Кесслер играл великолепно. Я не очень люблю скрипку, но…
— Кесслер не выступал сегодня, — спокойно сказал Мартин, выпуская изо рта клубы дыма и не глядя на жену. — Он простудился и не мог выступить, о чем было объявлено в вечерних газетах. Я удивляюсь, как ты не видела этого!..
Дора только на секунду смутилась:
— Я не отличаю одного скрипача от другого, — небрежно сказала она. — Во всяком случае, его дублер играл великолепно.
— Вероятно, играл Манц, — согласился он.
Она с облегчением услышала звонок в передней. Как глупо было с ее стороны не ознакомиться с именами артистов, которые выступали в этот вечер. Тонгер мог узнать их и сообщить ей программу.
В комнату вошел Билл Стэнфорд. Он очень устал, проведя тридцать шесть часов в поезде. Он приехал прямо из Рима и без предисловий начал рассказывать:
— Графиня выезжает в четверг. Она остановится в Париже и будет здесь во вторник ночью. Я достал фотографию ее диадемы и жемчужного ожерелья. Я думаю, что нам удастся получить и подделки меньше чем за неделю, а тогда все остальное пойдет легко. Стигмен познакомился с ее горничной, он прекрасно знает итальянский язык. Она поможет ему добраться до драгоценностей.
— Я думала, что мы больше не будем заниматься такими делами, — быстро произнесла Дора.
— Я не принимаю непосредственного участия, — резко заметил Мартин, — но все же заинтересован в деле. Но знайте, Билл, если вы принесете сюда хоть одну жемчужину, я заставлю вас пожалеть об этом.
— Я еще не сошел с ума, — презрительно сказал Большой Билл. — Последнее дело не удалось, так что ни одно звено платиновой цепи не попадет сюда. Все устроится очень легко, Элтон.