– Все в порядке? – небрежно поинтересовался он.
– Разумеется, – ответила Фейт, кивая в сторону отпечатанных ответов на письма.
Взяв их в руки, Говард присел на край ее стола, просматривая. Как всегда, его близость вызвала у Фейт легкую нервную дрожь, и, чтобы не выдать волнения, ей пришлось сделать над собой ощутимое усилие. К тому же сегодня она трепетала сильнее обычного, слишком свежо было воспоминание о недавних мягких и ласковых прикосновениях Говарда. Неожиданно для себя Фейт даже задалась вопросом, каков он в постели.
Некоторое время она украдкой наблюдала за перебиравшими листы бумаги пальцами Говарда, вспоминая, как нежно они гладили ее волосы. Затем, пытаясь обратить мысли в нужное русло, Фейт напомнила себе, что ее босс всегда превосходно справлялся со всем, за что брался, так что каким бы изумительным любовником он ни был, из этого не следует, что он действительно испытывает какие-то чувства к той, с кем занимается любовью. В первую очередь Говард всегда заботится о себе.
Но сегодня утром он казался таким искренним… Неужели и тогда руководствовался чисто утилитарными целями?
– Отлично, я сам не справился бы лучше, – похвалил Говард, откладывая письма. – Должен сказать, что мне очень нравится, как ты работаешь. И чем дальше, тем больше.
– Ну, должна же я чему-то научиться за эти два года, – скромно сказала зардевшаяся от удовольствия Фейт.
– Ты очень способная ученица, – быстро и, как ей показалось, вполне искренне продолжил Говард. – Прямо не знаю, что бы я без тебя делал. Ты, без преувеличения, моя правая рука.
Это уже начинало походить на неприкрытую лесть, и Фейт насторожилась.
– Каковы будут дальнейшие распоряжения, сэр? – деловито спросила она, стараясь придать разговору более официальный характер.
– Неужели уже целых два года? – задумчиво переспросил Говард, игнорируя ее вопрос. – Пожалуй, пора повысить тебе жалованье. Вайолетт совершенно права.
– Права в чем? – не удержалась Фейт.
– В том, что тебе цены нет.
Фейт нахмурилась.
– И часто ты обсуждаешь мои достоинства с членами своей семьи?
Говард пожал плечами.
– Что в этом странного? Ты мой ближайший соратник. А ты обо мне со своими близкими не разговариваешь?
– У меня нет близких. – Эти слова вырвались у Фейт прежде, чем она успела прикусить язык.
Брови Говарда удивленно взметнулись вверх.
– Ты сирота?
Интерес, отразившийся в его глазах, не допускал уклончивого иди двусмысленного ответа. Фейт вздохнула. На протяжении двух минувших лет ей довольно легко удавалось ограничивать свои разговоры с боссом обсуждением чисто служебных вопросов или малозначительных тем вроде погоды. Сегодня она сорвалась уже второй раз.