В четверг, сразу после одиннадцати, кое-что произошло. Мартин Бек стоял в позе, к которой он привык в последнее время, и опирался правым локтем на металлический шкафчик. Он услышал, как звонит телефон (как минимум уже в семидесятый раз за этот день) и Гюнвальд Ларссон ответил:
— Да, Ларссон слушает. Что? Да, уже бегу вниз:
Он встал и сказал Мартину Беку:
— Это дежурный. Внизу какая-то девушка, она утверждает, что якобы что-то знает.
— О чем?
Гюнвальд Ларссон уже стоял в двери.
— Об этом грабителе.
Через минуту фрёкен сидела у стола. Ей было не больше двадцати лет, но выглядела она старше. На ней были фиолетовые узорчатые чулки, туфельки на высоких каблуках и нечто такое, что этим летом называли миниюбкой. Ее декольте заслуживало внимания, то же самое относилось к пепельным обесцвеченным волосам, огромным накладным ресницам и не слишком скромному слою косметики вокруг глаз. Ротик у нее был маленький и капризный, а грудь смело приподнята бюстгальтером.
— Так что же вы знаете? — немедленно набросился на нее Гюнвальд Ларссон.
— Кажется, вы хотели что-нибудь узнать об этом субъекте из Ваза-парка и Ванадислундена, не так ли? — высокомерно произнесла она. — По крайней мере, я что-то такое слышала.
— Если это не так, зачем же вы пришли сюда?
— Эй, послушайте, не злите меня.
— Ну, так что же вы знаете? — заорал Гюнвальд Ларссон.
— Вы неприятный человек, — заявила фрёкен, — Не понимаю, почему все легавые должны быть такими грубиянами.
— Если вы думаете, что получите вознаграждение, то вы ошибаетесь, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Чихать я хотела на ваши деньги, — заявила фрёкен.
— Зачем же вы пришли к нам? — как можно тише спросил Мартин Бек.
— У меня хватает денег, — добавила она.
Было ясно, зачем она пришла сюда, по крайней мере отчасти, — устраивать сцены, и в этом намерении ее вряд ли сможет что-то поколебать. Мартин Бек видел, как на лбу у Гюнвальда Ларссона вздуваются вены. Фрёкен сказала:
— Я зарабатываю больше вас всех, вместе взятых.
— Да, в полиц… — начал Гюнвальд Ларссон, но вовремя остановился и сказал: — О том, как вы зарабатываете себе на жизнь, нам лучше не говорить вслух.
— Если вы еще раз скажете что-то подобное, я встану и уйду.
— Вы никуда не уйдете, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Разве мы не живем в свободной стране? Я думала, у нас демократия или как она там называется.