Она посмотрела на него и объяснила:
— У них ведь начинается отпуск.
— Значит, герр Оскарсон дома?
— Ну, он будет дома вечером. Вы можете ему позвонить.
— Мы так и сделаем, — сказал Мартин Бек.
Девочка начала сердиться и тащила маму за юбку.
— С детьми прямо сладу никакого нет, — пожаловалась женщина. — Потому что мы боимся выпускать их на улицу, чтобы они там играли.
— Наверное, их лучше не выпускать.
— Но ведь надо что-то делать, — продолжала тараторить она, — а дети иногда капризничают и не слушаются.
— К сожалению, да.
Они молча спустились в лифте и молча ехали по городу, осознавая, насколько они бессильны и какие противоречивые чувства испытывают к обществу, которое призваны защищать.
Они свернули к Ванадислундену, где их остановил полицейский, не узнавший ни их, ни служебный автомобиль. В парке никого не было видно, кроме нескольких детей, играющих там, несмотря на случившееся. И, конечно же, неутомимых зевак.
На пересечении Оденгатан и Свеавеген Колльберг заявил:
— Я хочу пить.
Мартин Бек кивнул. Они остановились, вошли в ресторан «Метрополь» и заказали по бокалу сока.
Кроме них, в баре сидели еще двое мужчин. Пиджаки они положили на соседние стулья, и это нарушение хорошего тона доказывало, что на улице действительно небывалая жара. Мужчины пили шотландское виски и разговаривали.
— Все это из-за того, что сегодня не наказывают как следует, — утверждал более молодой из них. — Следовало бы публично линчевать.
— Это ясно, — заявил старший.
— Грустно, что приходится такое говорить, но это единственное, что остается делать.
Колльберг открыл рот и собрался что-то сказать, но тут же передумал и залпом выпил целый бокал сока.
Мартин Бек услышал это же мнение в тот день еще раз. В табачной лавке, куда он зашел купить пачку «Флориды». Покупатель, стоящий перед ним, говорил:
— …знаете, что они должны сделать, когда схватят этого негодяя? Его следовало бы публично казнить, причем показать все по телевизору и не делать этого за один раз. Нет, постепенно разрубить его на кусочки и делать это в течение нескольких дней.
Когда он ушел, Мартин Бек спросил продавца:
— Кто это был?
— Его фамилия Ског, — ответил продавец. — У него неподалеку мастерская по ремонту радиоаппаратуры. Очень достойный господин.
Возвращаясь в управление, Мартин Бек думал о том, что в конце концов не так уж и давно были времена, когда ворам отрубали руки. Но ведь все равно воровали. И еще как.
Вечером он позвонил отцу Бу Оскарсона.
— Ингрид с детьми? Я отправил их к ее родственникам в Эланд. Нет, туда нельзя позвонить.
— Когда они вернутся?