— Угощайтесь, — сказала она.
— Спасибо, — сказал Колльберг, глядя на пальцы ее ног.
Он легко возбуждался, и в эту минуту у него было какое-то странное ощущение. Она чем-то сильно напоминала ему кого-то, очевидно, его собственную жену.
Она озабоченно посмотрела на него и сказала:
— Вы не возражаете, если я немного оденусь?
— Думаю, это очень неплохая мысль, — прогудел Колльберг сдавленным голосом.
Она тут же встала, подошла к шкафу, достала оттуда коричневые вельветовые брюки и надела их. Потом расстегнула пижамную куртку и сняла ее. Минуту стояла обнаженная до пояса, повернувшись к Колльбергу спиной, однако это не очень помогало. Немного поколебалась, а потом натянула свитер через голову.
— Неудобство в том, что потом человеку становится ужасно жарко, — вздохнула она.
Он сделал глоток кофе.
— Вам нравится? — спросила она.
Он сделал еще один глоток.
— Кофе прекрасный, — ответил он.
— Дело в том, что я вообще ничего не знаю. Совершенно ничего. Это было просто ужасно, я имею в виду Симонссона.
— Его зовут Рольф Эверт Лундгрен, — сказал Колльберг.
— Вот видите, еще и это. Мне ясно, вы считаете, что я произвожу впечатление… что это не показывает меня в благоприятном свете, если можно так выразиться. Ну, теперь уж с этим ничего не поделаешь.
Она с несчастным видом посмотрела на него.
— Вы, наверное, хотите закурить, — сказала она. — Однако у меня, к сожалению, нет ни одной сигареты. Видите ли, дело в том, что я не курю.
— Я тоже, — сказал Колльберг.
— Ну, тогда все в порядке. Так вот, в благоприятном я предстаю свете или нет, но я могу только сказать, как было дело. В девять часов я познакомилась с ним в Ванадисском плавательном бассейне, а потом пошла с ним к нему домой. Больше я ничего не знаю.
— Однако вы должны знать одну вещь, которая нас интересует.
— Что же?
— Какой он был? Я имею в виду, в сексуальном отношении.
Она растерянно пожала плечами, взяла сухарик и начала его грызть. Наконец сказала:
— No comments.[3] Я не имею привычки…
— Какой привычки вы не имеете?
— Я не имею привычки обсуждать мужчин, с которыми встречаюсь. Если бы, например, мы с вами вместе легли в постель, я потом не ходила бы по улицам и не распространяла бы о вас разнообразные подробности.
Колльберг раздраженно заерзал. Он возбудился, и ему было жарко. Он с удовольствием снял бы пиджак. Собственно, не было исключено, что он мог бы полностью раздеться и лечь с этой женщиной в постель. Правда, такие вещи при исполнении служебных обязанностей он делал очень редко и, главным образом, до того, как женился, но что было, то было.