Наверное, Светлые поняли, что чистой магией меня не взять. И тогда вперед рванулись трансформы. Перевертыши в облике зверей.
Я торопливо зачерпнул еще силы, откуда смог – тотчас на проезжей части прозвучал глухой стук, звон бьющегося стекла, еще стук, и вслед за тем – истошное бибиканье.
Медведя я принял на «вогнутый щит» и отправил кубарем вдоль по бульвару. От тигрицы для начала просто увернулся.
Не понравилась она мне с самого начала.
Не знаю, откуда маги-перевертыши берут массу для трансформации. Девчонка эта в человеческом облике весила хорошо если килограмм сорок пять-пятьдесят. Сейчас это были полновесных полтора центнера мышц, сухожилий, когтей и зубов. Сущая боевая машина смерти.
Светлые это любят.
– Эй! – крикнул я. – Постойте. Может, поговорим?
Маги успели подняться и попытались снова меня опутать, но я без особых усилий связал жадно колеблющиеся нити узлом и швырнул хозяевам. Оба снова попадали, но теперь никто на спине не ездил – я лишь вернул им их же энергию. Медведь стоял в стороне, угрожающе перетаптываясь на месте. Он горбился, словно собирался встать на задние лапы.
– Не советую, – сказал я ему и ударил атакующую тигрицу.
Не сильно. Я не хотел ее убивать.
– В чем, черт побери, дело? – зло крикнул я. – Или в Москве так принято?
Звать Ночной Дозор было глупо – нападавшие, сами служили там. Тогда, может быть, стоит воззвать к Дневному? Тем более недалеко, офис совсем рядом. Мигом примчатся. Вот только поможет ли это мне? Маги сдаваться не собирались; у одного в руках пламенел заряженный под завязку жезл, у второго – какой-то сковывающий амулет. Тоже не из самых слабых.
На амулет ушло целых две секунды – наброшенную на меня сеть пришлось вспарывать обычным «тройным кинжалом», но силы в это простейшее заклинание ухнуло столько, что можно было бы сжечь весь центр Москвы дотла. А тут еще второй успел зацепить меня Вифлеемским огнем, но от удара Светлого я только разозлился и, кажется, стал еще сильнее.
Жезл ему я заморозил. Просто обратил в продолговатую ледышку и наслал на нее заклятие Отринутости. Кусочки льда брызнули из ладоней Светлого диковинным холодным фейерверком, и одновременно грянула в зенит освобожденная энергия.
Не на окружающих же ее стравливать, в самом деле? Хватит с меня и нескольких столкновений на близлежащих перекрестках.
Медведь не двинулся с места. Кажется, он понял, что, несмотря на численное преимущество, силы далеко не равны. А вот тигрица все не унималась. Она лезла на меня с настырностью обезумевшей самки, до детенышей которой добрался недруг. Желтые, как огоньки церковных свечей, глаза пылали неприкрытой ненавистью.