– Какое право? – взорвалась Анна Тихоновна. – За прошедшие сутки со стороны Светлых зафиксировано три грубейших нарушения Договора, включая одно нападение с применением Силы! Светлые забыли, что такое – право!
– Анна Тихоновна, – проникновенно сказал Эдгар. – Инквизиция дала Светлым очередную индульгенцию. Пока их действия направлены на возвращение похищенного артефакта – Договор приостановлен. До момента, когда Коготь Фафнира будет передан Инквизиции, Ночной Дозор вправе творить все, что хочет. Собственно, мы в состоянии войны. Как в сорок девятом – вы должны помнить.
В комнате стало тихо, как в космосе.
– И ты молчал? – неодобрительно спросила Анна Тихоновна.
– А зачем было нервировать молодежь? Извини, Дениска. Мы и так в проигрышном положении. Шефа нет – раз, Коготь нам приписывают – два, да плюс еще не слишком удачные два года позади... Сколько раз мы были вынуждены уступать Светлым за эти два года? Пять, десять?
– Пораженческих настроений, значит, избегаем? – ехидно осведомился Юра. – Молчим в тряпочку? Ограждаем молодежь от пагубных влияний? Ну-ну...
– Что – ну-ну? – огрызнулся Эдгар. – Лучше бы посоветовал, как быть дальше.
– Шеф тебя за старшего оставил, – равнодушно сказал Юра. – Ты и думай.
– Вы с Колей отказались, вот и назначил. – Эдгар стал угрюм и неприветлив. – Бойцы, тоже мне...
– Эй, мальчики, ну-ка заткнитесь! – Анна Тихоновна даже побагровела от возмущения. – Нашли время! Мои ведьмы и то дружнее работают!
– Ладно, проехали, – отмахнулся Юра. – Что делать дальше, спрашиваете? А ничего. Хохол не мог убраться из Москвы далеко. Коготь, я так думаю, у него. Если он ничего пока не предпринял, значит, еще не время. Ждем, пока он вернется. Не может он не вернуться – Коготь должен попасть в Москву в ближайшие двое суток. Иначе вероятностный пик пройдет, и он станет просто сильным артефактом, не более.
Николай одобрительно покивал.
Эдгар внимательно взглянул на магов – на одного, на другого.
– Тогда ждем, – вздохнул он. И добавил: – Да. Хитер наш хохол оказался. Хитрее Гесера.
– Не кажи гоп, – посоветовал Коля. – Так на Украине говорят...
– Анна Тихоновна, – попросил Шагрон несколько заискивая. – Велите девочкам кофе сварить. Шевелиться после всего неохота...
– Лентяй ты, Шагрон, – покачала головой Анна Тихоновна. – Ну, да ладно, уважу, раз отличился. Примером для остальных будешь.
Шагрон довольно осклабился.
К моему жуткому удивлению, в палатке всю ночь было тепло. Спали, конечно, не раздеваясь – я только куртку снял да ботинки и забрался в предложенный спальник. Палатка принадлежала бородатому Матвею, и при желании в ней могли поместиться и трое, и четверо. Но нас было только двое. В соседней палатке, от которой нас отделяло метров двадцать, сразу после того как все разбрелись от костра, некоторое время сладко постанывала именинница в чьих-то крепких объятиях, значит, тепло было не только у нас. Странно. Мне, человеку южному, всегда представлялось, что зимой в лесу холодно и мерзко.