- Это ты, полуночница... - недовольно встречала сову ель. - Не люблю я твоих жадных глаз... Все вокруг спят, а ты всё шастаешь, всё шастаешь по лесу. И сон тебя не берёт!
- Я днём отоспалась, - позёвывала сова, - а ночью у меня время охоты: где глупого сонного зайца схвачу, где на мышиную семью нападу. Ху-ху-ху!
- Злодейка ты!
- Ху-ху-ху! - снова прямо в ухо старой ели смеялась сова. - Зато ты слишком добрая...
И - мах-мах тяжелыми крыльями - бесшумно исчезала в темноте.
- Полетела, - ворчала вдогонку сове ель-сказочница, напряжённо прислушиваясь к шорохам в белочкиной избушке.
Белка жила по соседству со старой елью, в уютном осиновом дупле. Была она озорная и болтливая. Но старая ель уважала белку за трудолюбие и сноровку.
Всё лето напролёт рыжим огоньком металась белка с дерева на дерево. Словно иного занятия и придумать себе не могла. Но лишь только осень напомнит о себе первым прохладным ветерком и первым мелким дождиком, как белка бросала все свои игры и принималась за работу. Ремонтировала избушку, выстилая ее тёплым мхом, законопачивала все щели. Потом с утра до вечера заготавливала орехи, жёлуди, грибы. На минутку не присядет даже... Такая работница!
Старая ель нередко удивлялась: и откуда у белки столько сил берётся, чтобы целыми днями таскать на себе такие запасы? И тогда она добрела: наберёт полный подол душистых зернистых шишек и рассыплет перед белочкой.
- На вот тебе! Будешь зимней стужей лущить шишки да благодарить бабку-ель...
- Спасибо, спасибо, бабуся! Они такие сладкие, такие вкусные! благодарила белка, набивая под самую крышу свои амбары.
И снова - прыг-скок - рыжей молнией мелькала в листве соседнего орешника.
Ого, белка была очень старательной, очень заботливой хозяйкой!
Про это не раз говорила старая ель и дятлу-дровосеку, и кукушке-мачехе.
- Посмотри, как о доме да о детях заботиться нужно: и тепло чтоб было, и вкусненько. А у тебя, мачехи, только и слышишь, как дети плачут, упрекала она кукушку.
И на самом деле, на всю лесную чащу откуда-то издалека разносилось одинокое и жалобное "ку-ку...".
- Пусть не разлетаются по всему лесу, - оправдывалась кукушка, - а то заблудятся, а потом: "ку-ку" да "ку-ку". Сидели б дома!
- Дома... - укоризненно кивала головой ель. - Дома... Какой же у них дом? Вот подбросила ты их мухоловке... Ну, растит она их, ну, кормит... Да ведь не родная мать. Самого жирного червяка небось не твоим детям отдаст, а своим горластым.
- Не твоё дело, старуха! - отмахивалась кукушка. - Везде ты свой нос суёшь.
- Ну, конечно, не хочется тебе слушать правду. Горькая она... скрипела ель, но кукушка уже была далеко, и тогда она донимала дровосека-дятла: - А ты почему такой дурень? Учился бы у белки. Видишь, ей нечего бояться: открыла амбар, нагребла орехов да шишек - и горя мало! Сидит себе в тепле и лакомится. А ты каждый день с этим своим долотом по лесу летаешь будто угорелый. Да только много ли им заработаешь, когда вон какая холодина ударила! И день - оглянуться не успеешь - прошёл...