Тогда, в лесу, его стошнило как раз на мои сандалии. Я стояла и смотрела на желтоватую жижу, залившую их. А он ушел в кусты и еще минут пять выворачивался наизнанку. А я все стояла и ждала чего-то. Насыпала на сандалии землю и смахивала ее. Это мало помогало, но я упорно нагребала землю одной ногой на другую и уже собиралась заплакать, когда он шумно вышел - бледный, с огромными безумными глазами и с ножом в руке.
- Рот не открывается, - развел он руками и с идиотским видом подмигнул мне. - Попробую ножом разжать зубы...
Такого я уже не выдержала. Я побежала, крича что есть силы, напролом, ничего не видя и не ощущая, пока не выскочила на открытое место, и солнечный свет ударил по глазам, и, поскользнувшись на мокрой глине, я упала и плавно сползла к воде небольшого пруда, все еще крича. Я кричала бы, наверное, долго, если бы не рыжая девчонка в панаме и с сачком. Она зачерпнула рукой воды и плеснула мне в лицо.
- Дура! - крикнула я тут же.
- Сама дура! Ты что, припадочная? Посмотри только - всех убила!
- Это не я! Не я! - Пытаясь подняться, я опять падаю, девчонка с сачком бросается ко мне с воплем, она .уже совсем рядом, я вижу ее бешеные глаза цвета крепкого чая и даже успеваю подумать - у меня такие же! - прежде чем, вцепившись друг в друга, мы не скатились по глине в воду.
- Кретинка! - сказала девчонка, как только откашлялась и сняла тину с головы. - Ты убила восемнадцать серебрянок!
- Кого?..
- Ты упала на соток, в нем было восемнадцать самок! Что я скажу Тили?..
Сначала я подумала, что чокнутая девчонка собирает змей, а я на них упала. Попробовала вскочить и броситься наутек, но обнаружила, что не могу сдвинуться с места. Ноги мои, измученные сегодня как никогда, отказались повиноваться. - Меня парализовало... наверное, - пожаловалась я. - Это от холодной воды, как ты думаешь?
- Это тебе божеское наказание! Ну вот от кого, скажи, пожалуйста, ты так бежала?!
- От этого... мужчины с ножом.
- Ври больше! Здесь никого нет! Еще скажешь, что он хотел тебя зарезать, да?
- Нет. Он хотел ножом открыть рот у трупа. Я потеряла корзинку. Вернее, я ее не потеряла, я ее запрятала, а мужчину стошнило, когда я сказала рыбное масло...
- Что еще за гадость? - скривилась девчонка, встав в воде и отжимая подол платья.
Она достаточно ловко поднялась вверх по скользкой глине, расставляя ступни в стороны, как это делают лыжники при подъеме. Я сидела в воде и смотрела, как глина выдавливается сквозь ее длинные пальцы ног коричневыми слизняками. Я решила тоже разуться - заодно и сандалии вымою!