- И что?..
- Ничего получилось. Повеселились...
- Знаешь что, Вениамин. Ты возвращайся в Петербург. А я вскорости приеду. Завтра же и приеду, - решился Платон.
- Без базара? - прищурился Веня.
- Да. Я приеду. Соберусь, улажу кое-какие дела. И появлюсь.
- Значит, я могу не привозить сюда послезавтра еще сотню мышей?
- Э-э-э... Не надо. Не надо, родной. И зоопарк тревожить тоже не надо. Я, если приспичит, прогуляюсь, завалю быка... - Платон подталкивал племянника к выходу.
- А сегодня? Сегодня приехать не сможешь? - с надеждой цеплялся глазами за лицо дядюшки Веня.
- Сегодня никак не могу. Сегодня у меня девочки приглашены из эротического салона.
- Святое дело, - кивнул Вениамин.
Разыскав Гимнаста в гараже, Платон несколько минут стоял в полном ступоре, наблюдая, как тот крошит мышей на верстаке. Огромным ножом.
- Ты, Платоша, не смотрел бы... - попросил Гимнаст, вытаскивая из банки очередную неподвижную жертву.
В большом резиновом фартуке, в резиновых сапогах и толстых резиновых перчатках, Гимнаст смотрелся как профессиональный забойщик скота, или... Еще маска на лице, как у хирурга. Платон поежился. Всякое желание отыграться на садовнике за быка-производителя из ближайшего совхоза пропало.
- Не сердись, - подстерег его мысли Гимнаст. - Захотелось, чтобы ты поехал к ребяткам, навел там порядок, вот я и наплел Веньке всякой всячины.
- Завтра, - кивнул Платон, уходя.
- Ну, как знаешь, - разочарованно пробормотал Гимнаст.
В девять тридцать вечера на такси подкатили девочки из "Сакуры", а еще через полчаса подъехал старенький скрипач, который просил ни в коем случае не давать ему пить до "Ночной сонаты", а потом - можно, потом пальцы все равно устанут.
К половине одиннадцатого Платон застыл неподвижным божком перед курительницей, которую соорудил Гимнаст в большой столовой. Сквозь дымок он наблюдал за отточенными движениями маленькой, ярко раскрашенной женщины, подающей ему чай под "Аквариум" Сен-Санса в исполнении трезвого скрипача.
В это самое время - в десять тридцать вечера - Федор Омолов завалил своего брата с одного удара в висок. Было это в спальне Платона. Вениамин упал у кровати.
Аврора, с разбега вскочившая на кровать, тут же опустила сверху на голову Федора аквариум с белыми лягушками, который она схватила в гостиной, как только услышала, что братья ругаются. Аквариум в четыре литра принадлежал Илисе вместе с пианино и большим чемоданом он составлял, как та любила пошутить, ее приданое. Федор упал на брата, залив его спину водой и кровью из разбитой головы, а сверху на мокрого Федора свалились лягушки, запутавшиеся в водорослях.