- И кто же там? - повысил голос Платон, стараясь прикусить зубами нижнюю губу справа. - Гробовщики? Банда брадобреев? Тунгачи?
- Страховой агент, - ответил Веня. Платон покрутил колеса и развернулся к нему лицом. У племянника в глазах - ни намека на издевку.
- Страховой агент? В моем кабинете?..
Нижней губе справа стало больно. Платон поздравил себя - выздоравливает не по часам, а просто по минутам!
- Кто его пустил?
- Никто не пустил, он сам вошел - дверь-то открыта настежь второй день. Выгнал Аврору, она как раз собралась там прибраться, и засел тебя дожидаться. Сказал, что дверь застрахована, тебе нужно только расписаться, и все будет в порядке.
- Веня! - Платон поманил племянника пальцем, тот наклонился. - У тебя есть пистолет?
- Конечно.
- Дай мне.
- Тони, ты просишь дать тебе пистолет? - уточнил Вениамин.
- Дай мне этот чертов пистолет и не задавай лишних вопросов! - зашипел Платон и задергал ногами в бессильной попытке затопать ими, сидя в инвалидной коляске.
- Тони, ты не разрешил Федьке приводить в твой шикарный кабинет девочек, а мне - трогать там вещи и смотреть видео. А теперь хочешь пристрелить в этой комнате страхового агента за то, что он собрался выплатить страховку за развороченную дверь? Прикинь, кто будет отмывать кровь с ковров и все такое?
- Пусть Аврора отмывает, она сама напросилась в домработницы!
"Настоящий припадок бешенства", - автоматически отметил про себя Платон. Давно с ним не было подобного, очень давно - лет двадцать? "Девятнадцать", вспомнил Платон. Голова стала трястись сильнее, но речь постепенно выравнивалась.
- Тони, я не могу дать тебе оружие.
- Почему? - вдруг успокоился Платон и даже потихоньку дотянулся правой рукой до рта, чтобы утереться.
- Ты обозвал его "чертов пистолет". А раньше ты никогда не ругался. И еще. Тебя стукнуло справа. А ты как раз стреляешь правой. Зачем рисковать? Хочешь пришить своего страхового агента - мы с Федькой к твоим услугам, сделаем все, как надо, в положенном месте, и тело никогда не найдут.
- Спасибо, родной, - потрепал Платон племянника за ногу. - Спасибо... Ничего не надо. Уже все прошло.
Вместе с бешенством ушли последние силы. Закатившись в кабинет, Платон почти минуту смотрел на старика в инвалидной коляске с серым, слегка перекошенным лицом и окровавленным ртом вампира. Потом вдруг понял, что смотрит в зеркало, и чуть не разрыдался.
- Позвать медсестру? - раздался голос из угла комнаты.
Платон вгляделся и с облегчением перевел дух: на лежанке для томного и сладострастного отдыха сидел Коля Птах.