Он прошелся, собирая подушки с пола, и вопросительно посмотрел на дядюшку:
- Куда хочешь завалиться? Посередине или в уголке?
Глаза Платона привыкли к полумраку. Он различил вдалеке несколько лежащих без движения одиноких фигур. Только не посередине!
- В уголке! - уверенно заявил Платон, прикинув, что если здесь есть угол, то вполне логично будет обнаружить и парочку стен, его создающих.
Обходя валяющиеся кругом подушки и слабые светильники, вделанные в пол, они наконец добрались до угла.
- Заваливайся, не смущайся. Сейчас я принесу еду и затравку, - пообещал Веня, бросая подушки на пол. - Не ищи, окон здесь нет, - приободрил он напоследок дядю и ушел.
Платон ощупал шершавые жесткие стены. Не прислониться. Несколько минут он топтался на месте, соображая, как удобней "завалиться" - присесть сначала или стать на колени? Присел. Кое-как сел боком. Прилег. Еще некоторое время ушло на подкладывание подушек под разные выступающие места. Подушек не хватило ползком, на четвереньках, он подобрал еще парочку и вернулся в угол. Пол оказался подогреваемым. Соорудив подобие гнезда, Платон, наконец прилег, скинул ботинки, с удовольствием елозя ступнями по теплому полу и стараясь не думать о его чистоте. Как ни странно, лежать было удобно. Удобно и тепло. И что уж совсем удивительно - глаза начали закрываться сами собой.
- Этот? - спросил незнакомый голос, когда Платон только-только уравновесил ритм своего дыхания с сердцебиением - по четыре удара на вздох, четыре - на выдох.
- Он, - кивнул Веня, держа поднос.
К Платону наклонилось странное лицо, все проколотое металлическими бляшками.
- Пацан, - обратился к нему любитель пирсинга, - на сколько хочешь отключиться?
Он потряс небольшой колбочкой, поднес зажигалку к ее круглой нижней части, дождался дымка из горлышка и вопросительно посмотрел на Платона.
- Я?..
- Часа на три, - посчитал за него Веня.
- Тогда втяни один разок. Ртом, - уточнил хозяин колбы.
- Вдохни, Тони, - проникновенно попросил Веня в обалдевше лицо Платона. Сбей ритм.
Его последние слова были настолько неправдоподобны, что Платон задержал дыхание. Никто не мог знать о счете - это был только им выработанный метод борьбы с аритмией, накатывавшей последние годы с упорством зловещего предсказателя скорой смерти.
Платон догадался, что ему предлагают наркотик. Спросить какой? Зачем?.. Странная апатия овладела им, тело отказывалось двигаться, расслабившись в тепле.
- Короче, пацан, - не выдержал незнакомец, - или вдохни, или отвали на фиг - мне в лом смотреть, как добро утекает в потолок.