Илиса ахнула, прижав ладошки к щекам.
Мужичок слез и потребовал подписать бумагу о доставке. Платон начал было выяснять, что за пианино, но Илиса категорично потребовала побыстрее заплатить сколько нужно за доставку и за ожидание. Нужно оказалось столько, что Платон повнимательней рассмотрел инструмент, надеясь найти в нем признаки старинного благородства, и вдруг обнаружил, что крышка, закрывающая клавиши, заперта на висячий замок. Тогда он попытался поднять крышку над струнной частью - на ней валялся грузчик, - но не смог.
- Не трогать! - крикнула Илиса и топнула ножкой. - Не трогать мой инструмент! Никогда и никому!
Пока Платон, опешив от такой наглости, подбирал выражения поприличней, чтобы объяснить, кто в доме хозяин, Вениамин и Федор прикидывали, как затащить пианино в квартиру. Вероятно, они не первый раз имели дело с этим инструментом, потому что уже через минуту пианино было завалено набок, ножки откручены, и вот уже это обезноженное нечто с висячим замком на клавишах вносится братьями в распахнутую Авророй дверь. По дороге к гостиной была задета притолока, и пианино отозвалось на содрогание утробным многострунным вздохом, и Платон с облегчением подумал, что какие-то музыкальные внутренности там все же имеются. Аврора увлекла Платона в кухню.
- Посмотрите на меня! - с отчаянием в голосе попросила она. - Ну?! Вспоминаете?
Платон собрался с духом и внимательно изучил ее лицо с горящими глазами, синяки под ними, износившуюся тушь на ресницах и подозрительно красный кончик носа.
- Вы всегда так много пьете? - спросил он.
- Не узнаете, значит, - оттолкнувшись от него обеими руками, она села.
Платон устоял, но насторожился.
- Голубчик, Платон Матвеевич! - вдруг крикнула Аврора и рухнула со стула коленками в пол. - Простите бабу глупую и неразумную! Я не могу допустить этого безобразия!
- Я видел, вы водочкой злоупотребляете, - Платон поднял ее за локти и попытался поставить на ноги. - А водочку нужно правильно закусывать!
- Я его зарублю! - прошептала Аврора, нащупав наконец ногами пол. И уточнила, впившись зрачками в переносицу Платона: - Топором!
- Аврора, успокойтесь. - Платон решил, что лучше женщину все-таки посадить. - Вы выпили. Поспите. А утром... То есть к обеду, я надеюсь, - все пройдет. Тогда и поговорим. А сейчас ложитесь спать. - Осмотрев жесткий угловой диван, он, уже уходя, в дверях повернулся к Авроре: - Хотите, я вас устрою в моем кабинете поспать?
- В гнезде разврата? - прищурилась она. - Нет уж!
- Как хотите, - с облегчением отвернулся Платон.