Нам жаль расставаться с Савельичем. Он хоть и неприветливый с виду, а добрый. Нет-нет да и расскажет что-нибудь интересное. И потом мне страшно оставлять его одного: вдруг нападут на него ночью кулаки. А он такой старый, весь будто мхом поросший.
Отец тоже, видно, беспокоится. Ночью он несколько раз встает и, попыхивая папиросой, выходит во двор. Я лежу, прислушиваясь к ночным шорохам, и страх холодной змейкой заползает ко мне под одеяло... Утром, когда я просыпаюсь, ночных страхов нет и в помине. Искристое солнце рассеивает их без следа.
За нашим садом рожь уже сжата, и Буренка ходит по жнивью. Пасти ее теперь не надо, мы с Ленькой свободны. Из деревни прибегают ребята, и у нас всегда весело.
Однажды появляется Петька. Он в новой голубой рубашке в черную крапинку, постриженный и чистенький. Я радуюсь. Все-таки Петька не Павлик, который ходит замарашкой и поминутно вытирает нос рукавом. А у Петьки есть носовой платочек, маленький, розовый, обвязанный кружевным узором. Я мечтаю, что вдруг он расщедрится и подарит этот платочек мне, потому что мне он больше подходит. Ни у одной девочки в мире не будет такого платочка, как у меня. Зинка лопнет от зависти - это я уж точно знаю.
Но пока что платочек у Петьки, и я ломаю голову, как бы его заполучить.
- Идем к вам в сад, - предлагает Петька.
- Идем, - соглашаюсь я, хотя мне и не очень хочется.
- Иди, иди, - предостерегающе говорит Ленька, - только помни, что отец сказал.
- А что он сказал? - спрашивает Петька.
- Яблоки запретил рвать. Это же колхозные, а не наши, - говорит Ленька.
- Паданки можно, - говорю я.
Мы с Петькой идем в сад, и Ленька, как сторож, тянется за нами.
Не любит он этого Петьку почему-то.
- Ну чего ты пристал? Что я, без тебя не знаю, что ли? - сердито говорю я. Ленька, обиженно шмыгнув носом, отстает. Я поднимаю с земли несколько яблок и подаю их Петьке.
- На, угощайся.
Повертев яблоки в руках, Петька размахивается и бросает их в кусты.
- Разве это яблоки? Одни черви, - говорит он обиженно и, глядя на деревья, ветви которых гнутся от яблок, предлагает: - Давай нарвем, а?..
Я молчу.
- Никто не увидит, - уговаривает Петька.
- Все равно нельзя, - говорю я.
- Вроде вы уж никогда и не рвете? - удивляется Петька.
- Никогда, - говорю я, вспомнив, как бабушка печет в миске собранные паданки.
Петя недоверчиво ухмыляется.
- Отец сказал, что яблоки продадут на базаре, а за те деньги будут строить телятник, - доказываю я.
Петька только фыркает.
- Подумаешь, честные какие нашлись! Ничего не случится, если мы немного наколотим, - заявляет он, хватаясь за сук.